Ариэн Зов Солнца - 149-летний солнечный эльф, волшебник. Несмотря на прозвище и расу, обладает белой, как свежевыпавший снег кожей и угольно-чёрными волосами , доставшимися от деда - лунного эльфа по материнской линии. Прозвище такое Ариэн получил из-за физической зависимости от светила. Без света солнца его сила уменьшается, а сам он становится пугливым и раздражительным. Одежду предпочитает тёмных тонов, подчеркивая свою необычную внешность.
Имеет чёткие жизненные цели и постоянно стремится к совершенству, вследствие чего его жутко раздражают поверхностные, недалёкие существа. Те же, кто даёт советы, и навязывает своё мнение, не разбираясь в предмете разговора, доводят его до исступления. Мировоззрение нейтрально-доброе, что компенсируется неизмеримой высокомерностью солнечных эльфов, сварливостью и ехидством, развившимся из-за перечисленных выше причин. Однако, с теми немногими, кто сумел завоевать его уважение или дружбу своими моральными качествами, умом или преданностью своему делу, Ариэн превращается в заботливого, верного и сострадательного эльфа, пытающегося помочь, подтолкнуть в нужном направлении и защитить от всех невзгод мира.
Родился Ариэн в Невервинтере, в семье потомственной волшебницы и жреца. Характер большей частью унаследовал от матери, а магические способности от бесчисленных поколений магов с обеих сторон. Своё детство он провел, овладевая ораторским искусством и научным мышлением. Зачастую мишенью для тренировок становился лучший друг Ариэна. По достижению 30 лет Ариэн уговорил родителей уехать вначале в Высокий лес, а потом и на остров Эвермит, мотивируя это желанием узнать культуру своей расы, а также необходимостью развития своего дара, обучаясь у лучших эльфийских заклинателей. Это решение спасло семью от Колдовского Мора - посреди зачарованных лесов до них докатилось лишь эхо трагедии. Ариэн заплатил за изменение своего дара, во время Мора, всего лишь, ещё более побледневшей кожей.
Во время странствий и обучения Ариэн познакомился с последними выжившими из рода своего деда, лунного эльфа. Оказалось, что Валиндра Шадоумантл - тётка его деда, и именно она стояла за гибелью многих членов его семьи.
Теперь, спустя более сотни лет, закончив обучение и обретя могущество, Ариэн вернулся в место в Невервинтер, оставив родителей на Эвермите. Его привели назад слухи о вторжении Валиндры, а также о появлении в Невервинтере эльфов затерянного Шарандара. Отныне у него две цели: низвергнуть свою двоюродную прабабку, обретя осколок её короны как символ возмездия, а после, восстановить величие своего рода с помощью знаний, магии и артефактов, которые он надеется получить за помощь шарандарскому народу.
Аункхур из Дома Шепчущих во Тьме в очередной раз оглядел открывающийся с вершины мачты пейзаж в надежде увидеть что-нибудь новое. Однако его вновь ждало разочарование. Дроу не смог углядеть что-нибудь, кроме уже осточертевшей морской глади да слабо видневшегося по правому борту Берега Мечей. На медленно ползущей шхуне решительно нечем было заняться. Поначалу весело было колотить матросов, то и дело вызывавших Аункхура на кулачный бой. Будучи людьми они крайне недоброжелательно относились к темным эльфам и спешили выказать свое далеко не лестное мнение по поводу "длинноухого белобрыса". Вот только здесь их ждало разочарование. Хилый на вид дроу мастерски уходил от тяжелых кулаков людей, нанося им в ответ точечные удары по болевым точкам. Такими темпами непобитые моряки очень скоро закончились и теперь делать было решительно нечего. От скуки он начал последовательно вспоминать те моменты из своего прошлого, которые привели дроу туда, где он сейчас.
***
Своего настоящего имени Аункхур не помнил. Ровно как и своего истинного возраста. Первым воспоминанием после того как он вперые открыл глаза, был холод. Это чувство пронизывало все тело и исходило от алтаря, на котором лежал темный эльф.
Дроу осторожно поднялся с алтаря и внимательно осмотрелся вокруг. Почему-то тот факт, что парень относился к расе темных эльфов он знал еще до того как обнаружил стоящее рядом зеркало в человеческий рост. Из зеркала на него смотрел худой парень среднего роста с острыми чертами лица и растрепанными белыми волосами. Но более всего выделялись глаза. Левый был, хоть и выразительный, но вполне обычный. А вот правый был заплыт кровью настолько, что не было видно даже зрачка. Однако видимость это ни сколько не снижало. Наоборот! Дроу откуда-то знал, что раньше его зрение было куда хуже. Но как он мог это знать, если родился только что.
- Получилось! - торжествующе произнес властный женский голос.
Дроу был так поглощен созерцанием своего отражения, что совсем не заметил, что в комнате, освещаемой лишь тусклым светом факелов да слабым мерцанием алтаря, кроме него находятся еще двое. Первой была молодая, миловидная эльфийка. Трудно сказать на сколько молодая, ведь по внешности эльфов практически невозможно определить их точный возраст. Судя по всему, прозвучавшие слова принадлежали именно ей. Потому что вторым был высокий человек, одетый в красную мантию и скрывающий лицо под капюшоном.
- Получилось! - вновь повторила эльфийка, - Оно живое!
- Где-то я это уже слышал - словно вспоминая что-то, пробормотал человек.
- Что ты хочешь этим казать?
- А то, что надо было, как я и говорил, сразу использовать тело наследника. Зачем, спрашивается Вы, Госпожа, сперва пытались провести ритуал последовательно с каждым членом Дома Шепчущих во Тьме? Ведь я же ясно выразился, что подходят только те, кому покровительствует лично Лолт. А в этом Доме таковым является только он.
Голос человека становился все более осуждающим, а его палец неустанно тыкал в сторону недоумевающего дроу.
- Просто так, ради эксперимента - холодно ответила эльфийка, - А что? Какие-то проблемы?
С ее пальцев медленно заструился густой зеленый туман.
- Нет-нет! Я просто спросил, - человек машинально поднял руки в защитном знаке, - Но госпожа, поймите меня правильно. Хоть ритуал превращения довольно простой, мы потеряли на этом целую неделю.
- Это время было нужно, чтобы подготовить ритуал разрыва связи с этой мерзкой Лолт. К тому же, что мне одна неделя? Для эльфа это не имеет значения.
- Зато для людей имеет. Поэтому я и просил Вас подготовить его заранее - не унимался человек.
- Знай свое место, Красный Волшебник. Ты до сих пор жив только потому, что был мне полезен.
- И если бы Вы отказались нам помогать, весь Дом моментально бы узнал о Вашем пристрастии к некромантии - насмешливо добавил маг.
Эльфийка ничего не ответила. Лишь зло скрипнула зубами.
- Но хватит бессмысленных споров. Нам еще нужно осмотреть Ваше творение.
- Ты сомневаешься в моих силах?
- Ни в коем случае. Но лишний раз убедиться все же стоит.
- Ладно. Эй, дроу! Ложись обратно на алтарь! - Властно приказала эльфийка.
Так как в комнате никого больше не было, темный эльф понял, что слова были обращены к нему. Сначала он хотел что-то возразить, но, не найдя подходящих аргументов, покорно лег туда, где очнулся всего пять минут назад.
Эльфийка подошла к нему и стала медленно водить руками над дроу. При этом ее руки источали яркое зеленое свечение.
- Внешне ничем не отличается от живого - начала подводить она итоги, - следов разложения нет, имитация ауры работает нормально. Отличить подделку сможет лишь поистине сильный маг. Так же выдать может неестественно холодная кожа и отсутствие биения сердца. Сон и пища не требуются для существования, но крайне желательны, иначе внешние признаки нежити начнут проявляться.
Темный эльф слушал ее очень внимательно. Ему было крайне интересно узнать о себе побольше.
- Теперь проверим, как работает Око Тени. Вставай!
Дроу послушно встал. Эльфийка отошла от него на пару метров, затем резко развернулась и метнула в него короткий кинжал. Рука дроу моментально взметнулась вверх и перехватила клинок двумя пальцами всего в несколько сантиметрах от лица. Темный эльф недоуменно уставился на лезвие в своих руках. Затем сделал несколько пробных взмахов и выпадов. Паршивый клинок. В бою такой сломается после пары ударов.
В голове дроу моментально всплыли знания боевых приемов. В частности техника ведения боя двумя клинками.
- Великолепно! - прокомментировала эльфийка, - Око работает! Сочетание силы артефакта с боевыми и шпионскими навыками подопытного дает удивительный результат.
- В таком случае может не стоило тратить Око на опытный образец? - подал голос Красный Волшебник.
- Ты серьезно думаешь, что найдется кандидат лучше, чем наследник Дома Шепчущих во Тьме? А ведь они ведь считаются чуть ли ни лучшими наемными убийцами в мире.
- Судя по тому, что они не оказали нам хоть сколько-нибудь достойного сопротивления, слухи о них явно преувеличены.
- Он просто не могли и представить, что кто-нибудь нападет на их поселения. Так же огромную роль сыграли эффект неожиданности и то, что их противником на этот раз была нежить.
Маг покорно склонил голову, соглашаясь со справедливостью представленных доводов.
- Ты помнишь свое имя?
Этот вопрос был обращен уже к дроу.
- Нет – честно признался он, - а разве оно у меня есть?
- Ты – Аункхур. Повинуйся, дитя мое.
- Зачем? – недоуменно спросил дроу.
Эльфийка, услышав это, подавилась следующей фразой. Из-под красного капюшона послышалось сдавленное хихиканье. В конце концов, где это видано, чтобы нежить ослушалась прямого приказа некроманта?
- Потому что я породила тебя – придя в себя, ответила эльфийка, - я твоя мать, ты мое дитя, а дети должны слушаться родителей.
Подумав, дроу не нашел никаких противоречий с данной логикой.
- А кто я? И кем был раньше?
- Не важно, кем ты был. Главное – кто ты есть сейчас. А сейчас ты – нахцерер.
- Ты говорила, что я – Аункхур.
- Все верно. Аункхур – это твое имя, а нахцерер – это то, кто ты есть. Гордись! Ибо ты единственный в своем роде. Нежить, почти не отличимый от живого.
- Вот как. И что мне теперь делать?
- Подожди меня за дверью. Нужно тут немного прибраться.
- Может мне стоит помочь? – произнося это, Аункхур подозрительно покосился на Красного Волшебника.
- Нет! Не нужно – улыбнулась в ответ эльфийка, - Я сама.
Нахцерер послушно вышел. Закрывая дверь, он еще успел кое-что услышать:
- Он ненадежен – констатировал Красный Волшебник.
- С чего ты взял?
- Создания, способные самостоятельно мыслить, рано или поздно восстают против своих создателей.
- Ты опять сомневаешься в моих силах? Даже если он и ослушается, я всегда успею принять меры.
- Хорошо – покорно склонил голову маг, - будь по-Вашему… госпожа Валиндра.
***
Неизвестный маг оказался прав.
Валиндра постоянно посылала Аункхура внедряться в Дома темных эльфов. Она искала таких же, каким нахцерер был при жизни, лелея мечту создать еще хотя бы парочку таких как он. Но, так никого и не найдя, эльфийская некромантка оставила это занятие, и стала давать своему творению исключительно задания на устранения своих врагов. За это время никто так и не смог распознать в дроу нежить. Парочка необоснованных подозрений не в счет.
Но с каждым новым заданием он все сильнее проникался симпатией к живым. Нет, своих жертв он не жалел, но прежде чем подобраться к цели часто приходилось внедряться в ее окружение. Постепенно у Аункхура появились эмоции. И вот однажды он пробрался в библиотеку Валиндры и нашел там то, чего никак не ожидал. Свою родословную. Узнав о том, кто он есть, точнее кем она был, дроу впал в глубокую апатию. С одной стороны Валиндра – его новая семья. С другой – она полностью уничтожила его предыдущую семью, пусть он и не помнит о них. Исходя из этих фактов, Аункхур принял самое верное, на его взгляд, решение: сбежать и начать новую жизнь.
***
- Как твое имя?
- Аункхур из Дома Шепчущих во Тьме.
- Не слыхал о таком. Зачем ты пришел в храм Келемвора?
- Я хочу больше узнать о вашем боге?
- С чего бы тому, кто всю жизнь молился Королеве Пауков менять религию.
- Я больше не связан с Лолт.
- Вот как? Но почему именно Келемвор?
- Потому что, учитывая то, кем я являюсь, лишь бог-судья загробного мира, примет мое поклонение.
- Что ж, странник… Добро пожаловать в храм Келемвора, добро пожаловать в Лускан.
***
Очень скоро Аункхур покинул храм Келемвора, но не Лускан. В этом городе, переживавшем не лучшие времена, дроу стал заниматься тем, что умел делать лучше всего. Охотой за головами.
Грейвулф. Или Серый Волк. Под таким именем он теперь был известен этому миру. Строго говоря, Аункхур не сам придумал себе это прозвище. Дело в том, что когда он шел на дело, то рисовал на своем лице на манер маски изображение волка. Поэтому свидетели его работы очень скоро окрестили дроу Грейвулфом.
Око Тени, тот самый артефакт, что был у него вместо правого глаза, давал темному эльфу молниеносные рефлексы и буквально замедлял время в бою. Поэтому никто до сих пор не мог сравниться с ним в битве. Правда применял он его редко, лишь когда у противника было явное численное превосходство.
На эту старую шхуну, где сейчас Грейвулф маялся от скуки, его привел очередной контракт. По нему нужно было отправиться в Невервинтер и прихлопнуть одного особо наглого торговца, ошивающегося в таверне Лунная Маска.
- Город на горизонте! – раздался голос дозорного.
- Хорошо – сказал сам себе Грейвулф.
- Город в осаде! – уточнил дозорный
- Плохо – констатировал дроу.
- Тревога-а-а-а!
На этот раз в голосе дозорного слышались отчетливые нотки паники. Немногочисленные матросы и один пассажир и глазом моргнуть не успели, прежде чем огромный драколич спикировал на шхуну.
***
Все в одночасье изменилось, как только на мосту перед Грейвулфом предстала она. Ее лицо было обезображено тлением а сама она приобрела странную привычку парить в двух метрах над землей, но тем не менее дроу сразу ее узнал. Валиндра Шедоумантл. «Теперешняя форма лича куда больше соответствовала ее характеру» - подумал Грейвулф.
- Кого я вижу – прохрипела Валиндра, - блудный сын вернулся.
- Здравствуй, «мама»
- Я знала, что ты рано или поздно вернешься. Пришел убить меня.
- Еще не решил.
- Тогда вот тебе пища для размышлений.
Сказав это, королева личей испарилась, а огромное умертвие, доселе неподвижно стоящее рядом, двинулось на Грейвулфа.
- А вот теперь решил – сказал нацхерер, - Чтобы начать новую жизнь, нужно полностью избавиться от старой. Раз ты сама изъявила такое желание, я убью тебя, Валиндра.
С этими словами он вынул из ножен парные клинки, активировал Око Тени и бросился на умертвие.
Зовут меня в народе, просто LIC
А иногда по - дружески Лисою,
Но героизм мой не измерим,
Как и характер у лисы в лесовье.
2. Раса:
Я эльф, но не простой,
Я эльф Лесной, вот я какой,
Когда беру я в руки лук и стрелы,
Все соглашаются со мной.
3. Возраст:
Сто тридцать лет, мне отроду уже,
Но это юность, по меркам эльфа,
Людишкам столько не прожить,
А эльфу, наплевать на это.
4. Внешность:
Красив, не скрою я друзья,
И внешность благородная моя,
Расскажет и покажет вам меня,
В лучах заката и при свете дня.
5. Мировоззрение:
Характер у меня, загадочный и мощный,
Я добрый малый, но достаточно упертый,
Помочь в беде другому, не составит для меня труда,
А добрый лук, и верная стрела помогут избавить мир от силы зла.
Глава 1: Рождение.
Родился я не в страшных муках,
Не в горести и не во зле,
Родился я в прекрасном месте,
Где пели птицы на заре.
В том месте был, чудесный сад,
Где каждый день луна всходила,
В том месте был, красивый клен,
И в золоте, все место было.
Я рос в достатке и в любви,
Со мной носились, словно с принцем,
И говорили, всей толпой,
Пред нами, ангел ведь живой.
Я помню, как одна из нянек,
Все говорила про меня,
Что я, родился, под звездой героя,
И ждет судьба, счастливая меня.
Глава 2: Ложь во благо.
Так и прожил я, нужды не зная,
Все детство бурное свое,
И вот однажды, когда подрос изрядно,
Открыл я двери, дома моего.
Я, будучи активнейшим подростком,
Любил махать мечом, играть в войну,
Но злобы мира этого, не зная,
Не понимал я, какого быть одному.
Читать мне разрешали, только сказки,
В них не было не зла не нищеты,
Конец всегда кончался счастьем,
И был одни на всё, что не прочти.
Мне разрешали выходить из дома,
Но запрещали покидать его,
Гулять я мог, по саду и району,
Дружил я только с кошкой и щенком.
Глава 3: Все изменилось.
Минули годы, я подрос,
Окреп, немного возмужал,
И вот уже почти с отцом,
Я ростом сравниваться стал.
Отец мой был, купцом известным,
Он часто дома не бывал,
И вот однажды он приехал,
И громко, четко прокричал.
Из слов его я понял смысл,
Мы разорились, он банкрот,
Продали дом, забрали землю,
И изменилось сразу все.
Глава 4: Нужда.
Прошло два года, отец запил,
Буянил каждый день и пьяный приходил.
И мать не выдержав позора,
Ушла от нас и от семьи.
И тут, настали холода,
Пришла к нам лютая зима,
И понял я, что нищета,
Намного злее, чем думал я.
Минули годы, жили мы иначе,
Питались редко, когда было чем,
Мы выживали, замерзали,
И вот пришел конец, зиме.
Глава 5: Злая, правда.
Я полностью вкусил ту жизнь,
Которую скрывали от меня,
Наверно думали они,
Что знать о ней, не нужно богачам.
Но вот теперь, имея опыт,
Я к выживанию привык,
И нищета, нужда и голод,
Меня им больше не сломить.
Мне врали с детства, что везде,
Лишь счастье ходит по земле,
Я знаю, эта ложь была во благо,
Но поменялось все, в судьбе моей.
Глава 6: Судьбоносное решение.
Отец не пьет, ему судьба,
Промыла мозг от вещества,
Сказал мне он, что должен я,
Свой путь искать, и проводил меня.
Скитаться долго я не стал,
Ведь Фаэрун огромен,
Я где то, объявление прочитал,
Что, набирают молодняк в дозоры.
Подробно изучил его,
И карту приложил,
Я место четко начертил,
И путь свой проложил.
Мой путь лежал в огромный город,
Чьи стены были непреклонны,
Там о героях говорят, слагают песни,
И в стихах, о подвигах рассказывают ратных.
Моя мечта, сбывается уже,
Я в Невервинтере друзья,
И тут предполагаю я,
Прославлюсь и найду свой путь и самого себя.
А что я могла сказать о себе, когда попала в город?!.... Правду? И мне бы поверили? Нет!...
Зовут меня на самом деле Ариоллиесиль и прошу вас, будьте милостивы, оставьте этот рассказ и моё имя в тайне.
Я не полурослик. Понятия не имею, сколько они живут. Возраст – назвала первое, что пришло в голову… Луруар? В мою память накрепко впечаталось название этого тихого городка… Мировоззрение? Хех… Мне было всё равно, что отвечать… Вероисповедание? Когда спросили - это что первое вспомнилось. Мама рассказывала, что Огме волшебники молятся. Род занятий? Смотрите же внимательней - цвет чернил! "Клирик" вписано гораздо позднее...
Не ухмыляйтесь. Выслушайте. Судить будете после.
Я постараюсь быть краткой.
Глава 1. Детство
Незаконнорождённая…
Я единственная дочь одного влиятельного человека-лорда и придворной эльфийки.
Её держали особой служанкой при дворе для церемоний – за её диковинную, потрясающую внешность – ослепительное солнечное сияние золота волос и выразительных глаз. От её женственной хрупкости и нежного голоса никто не оставался равнодушным…
Если вы не догадались, о ком речь – тем лучше.
Рождена была я и оставлена в храме Тира в том же городе.
Родители любили меня, но у них не было возможности часто видеться со мной. У женщины, королевских кровей, которую ещё в детстве выдали за отца замуж их родители, по каким-то причинам не было детей – и я представляла угрозу для трона.
Папа и матушки в храме называли меня Ариолли или «маленькой леди» и воспитывали соответственно.
Мне говорили, что однажды я стану наследницей, что я должна всё понимать. Всё было сплошной строжайшей тайной…
С детства со мной было пылающее ощущение…
Оно буквально прорывалось наружу в моменты радости… Вокруг меня появлялась сияющая светлая аура, особенно ярко стекаясь к рукам… Так в возрасте 7-8 лет уже не было сомнений в моих выдающихся способностях в магии…
Магию меня очень строго учили контролировать и не показывать.
Большую часть детства я проводила в библиотеке храма или в саду, читая книги. А иногда и тайком экспериментируя в магии… Послушницы Тира относились ко мне хорошо, но из-за раненных и большого количества прихожан на меня у них не было времени…
На самом деле, мне было очень одиноко…
Глава 2. Весь Мир - это мы!...
Однажды, лет в 13, запахнувшись в плащ, чтобы не привлекать внимание своей внешностью, я в очередной раз тайком сбежала из храма.
Мне нравилось наблюдать за людьми на базарной площади: кутерьма, снующие вопящие ребятишки, смех, крики торговцев, обсуждения последних сплетен. А иногда тут проходили выступления паяцев, жонглёров или даже дрессированных животных! Хоть бы и в этот раз приехали!
Но на площади я увидела иное: суровый седой офицер, стоящий в толпе мальчишек, набирал новобранцев в ряды стражи.
Отправить детей жить и учиться за счёт казны – манна небесная для бедных семей…
И тут мне бросилась в глаза, единственная в толпе, нескладная девчонка, постарше меня на года два.
Такая сердитая и решительная, стояла сжав кулаки. Она была сиротой, её не хотели брать на обучение и осыпали насмешками.
Почему-то я тогда подумала, что если не вмешаюсь в её жизнь, то она пропадёт на улицах…
Я очень просила отца и он приставил её присматривать за мной.
Её дурацкое приютское имя Герна, как напоминанием о несчастном детстве, погружало в печаль и никуда не годилось.
Придумали ей новое – Генриетта.
С тех пор мы всегда были вместе...
Генриетта была очень отстранённой долгое время, мало разговаривала и почти не улыбалась.
Я учила её как должна вести себя леди, литературе, рассказывала стихи и истории из книг, показывала, чего достигла в магии… Она потихоньку оттаивала, начала тренировать меня, как постоять за себя, быстро бегать и уворачиваться.
Иногда вечером, когда мы напевали что-нибудь вместе, кружились взявшись за руки или смеясь болтали о чём-то, мне казалось, что весь Мир это мы…
Глава 3. Куски воспоминаний...
Всего 2 года счастья… И всё рухнуло…
Я не знаю до конца, как всё произошло. Дальнейшее – куски воспоминаний, местами смутные…
Всё, оказывается, давно раскрыто и замешены политические интересы… Отец отравлен… Мама растерзана… Не хочу думать, что с нею сделали… Помню, как меня выволакивают прямо из кровати в храме четверо стражников. Помню, как вступающиеся послушницы отлетают в стороны…
Задний вход в храм… Сад моего детства…
Знаете что бывает с леди? С хорошенькой маленькой девушкой, которую надо устранить и разрешены любые действия?…
Помню, как мне зажимают рот рукой и выкручивают руки…
Омерзительные слова… Грубые хватания… Застилающие глаза слёзы… Рвущееся с остервенением платье...
Мне не забыть этот ад…
Я уже теряла сознание от шока и ужаса, когда меня обдало горячими потоками крови…
Как…
Как ты смогла, 17-летняя девчушка в ночной рубашке вытащить длинный меч у одного из них… И так ожесточённо убить этих тварей? Ты ведь раньше даже не держала такое оружие…
Я прикрывшись остатками платья, хотела броситься с слезами ей на шею…
Но тут меч выпал из рук Генриетты и она взмыла в воздух, вытаращив глаза и хватаясь за горло… Фигуры в мантиях. Лёгкое движение руки одного из них и я отлетаю к стене храма, ударяюсь головой и теряю сознание…
Это был последний раз, когда я её видела...
Следующее воспоминание… Ритуальный алтарь…
Распята, не пошевелиться… Без одежды… Тело в каких-то знаках… Кажется из меня буквально выдирают душу…. Или это моя жизнь утекает… Больно в груди, не могу дышать…
Теряю сознание…
...Открыла глаза… Голова кружится… Кажется что-то пошло не так… Смутные очертания фигур о чём то спорят. Обрывки фраз… «…превратить» *смех*…несколько слов тихо… «продать»…обсуждают… «прислуживать»… «просто убрать»… Вспышка света… Темнота…
Очнулась…
Всё та же темнота… На голове какой-то вонючий мешок…Через рот натянута тряпка, руки ноги связаны, живот и ребра болят, больно дышать… Не пискнешь… Перекинута через лошадь… Какое-то платье из грубой ткани впивается швами в кожу… Ну хоть одета…
Неприятный пропитый мужской голос сообщал кому-то, наверное, на въезде и выезде из города о преступниках, висельниках - везёт на суд…
Вот, значит, кто я теперь…
О Луруар… Мне не забыть ни минуты, как меня везли через твои улицы, насмешки, камни и тычки людей…
Холодно…
Как же невыносимо холодно… Завывающий порывистый ветер… Наконец то я могу хрипло вдохнуть и открыть глаза… Постепенно всё становится более чётким… Корабль…. Клетка…
Везут в рабство?... В дом утех?... На скотобойню?...
Кроме меня тут ещё две какие-то замученные женщины… Одна всё время стонет, потирает руки, ноги, всхлипывает и причитает на непонятном языке…
Вторая… Я почти не вижу её лица… Она сидит в углу в неестественной позе и не шевелится… Кажется, она умерла...
Свернусь комочком у стены…. Всё болит и на мне нет ни живого места… Мне не забыть… Сердце сейчас просто порвётся на куски…
Мама... Папа… Генриетта…
Что же они с тобой сделали, душа моя… Генриетта…. Невыносимо… Хочу умереть… Боги… Все боги Фаэруна! Пусть этот корабль сгорит в аду! Пусть он разобьётся вдребезги! На мельчайшие кусочки!
Пусть пойдёт ко дну! Пусть всё закончится!
Шторм…
Глава 4. Новая Жизнь?
Ну, как я попала в город, мне говорили, Вам известно.
Меня шатало, одета в чьи-то одежды не по размеру, найденные на берегу, вместо сердца одна большая зияющая дыра…
Встретив людей, я поняла, что с мной что-то не так… Неизвестный ритуал не прошёл бесследно…
Я, и без того хрупкая из-за эльфийских кровей девушка, почти 16 лет, теперь была по росту как ребёнок лет 10…
Внешность осталась более менее, похожая на ту, что была, только более грубая и взрослая что ли…
Тогда, попав в Невервинтер, мне и надо было отвечать на вопросы. Стандартные вопросы для новоприбывших в город.
Лихорадочные ответы. Новая жизнь?
Новое безрадостное сосуществование!… Во мне больше не было магии…
Звенящая уничижающая пустота… Во мне умерли чувства и краски Мира… Всё стало серым…
Невервинтеру нужны мелкие торговцы. О да! Особенно не задающие лишние вопросы и не просящие свыше денег…
На что я откладывала полгода деньги в потаённый карман?… Я не знаю… Кажется, я почти не ела – меня путали с брошенными детьми-попрошайками… По вечерам часами сидела в тени деревьев глядя в никуда…
…
Однажды мне надо было отнести товар на Большой Рынок человеку по имени Каптенармус.
Я вошла, стала рассматривать людей, похожих по описанию…
И тут я увидела её…...
Генриетта… Не по своей воле попала она сюда… Сильно избита… Еле держится на ногах, потухший взор устремлён в пол… Кто-то явно учил смирению…
Я не знаю, что она пережила... Тогда я поняла, ДЛЯ ЧЕГО НУЖНЫ ДЕНЬГИ в этом Мире. Какой торг – я отдала их все. Быстрее бы забрать её из этого ада…
Судьба сыграла с нами злую шутку…
Кажется, она не узнаёт меня… Но главное - она жива! … Обняла, вывожу её на улицу, огибаю здание, подальше от посторонних глаз…
«Генриетта! Генриетта!»... Она потеряла сознание… Упала… И я вместе с ней, смягчая ей удар и придерживая голову…
Я больше не могла сдерживать слёз… «Генриетта, очнись, прошу, я не смогу без тебя… Что они сделали с тобой?!Ненавижу их! Ты не заслуживаешь такого! … Что мне делать?! Я не могу снова потерять тебя… Слышишь?» - сердце рвало на части и кажется я уже почти выла: «Генриетта…. Больше никого в Мире нет… Генриетта…»
Я не заметила, как впала в какое-то странное состояние… Силы начали покидать меня, но она глухо застонала и тоже начала содрогаться от рыданий…
Тогда, как я поняла позже, во мне и открылся дар целителя…
Я вылечила её. Вылечила от всего кроме душевной травмы и прошлого…
От этого даже мне никогда не вылечиться…
Глава 5? Нет же, просто пара слов...
Меня никто не знает в этом городе...
Хей, смотрите на меня, я просто нелепый унылый полурослик!
За четыре года жизни в Невервинтере, люди никогда не задавались вопросами, почему я по пропорциям как человек и почему у меня почти эльфийские крупные золотые грустные глаза…
Полурослик… На всю жизнь…
На фоне расцветшей красавицы Генриетты я смотрюсь нелепо, смешно… Но не для неё...
Главное - мы вместе. Мы живы. Больше никто не разрушит наш маленький Мир…
Спасибо за внимание! Рада, если Вам пришлось по душе моё многострадальное творчество!
В центральном архиве Луруары, среди множества таких же никем не востребованных документов, пытливый исследователь, любитель выискивать незначительные камешки в жерновах судьбы, мог бы найти некий документ, и, поднеся подшивку пергамента к свету, с удивлением узнал бы в нем протокол судебного заседания.
Перелистаем же пожелтевшие страницы, следуя за беглым взглядом архивариуса, и пусть фантазия превратит сухие строки официального документа в живую сцену: стены библиотеки отступят, растворится резная деревянная отделка, уступая место тусклому камню, уютные столики читального зала выстроятся в амфитеатр и превратятся в скамьи, захватанные пальцами стёкла сменят роскошные витражи. В центре зала, на небольшом возвышении, огороженном массивными перилами, мы увидим подсудимую — худенькую, невысокую эльфийку. Она стоит прямо, гордо держа голову, но внимательный зритель заметит, как дрожат ее пальцы, судорожно сжимающие и разжимающие парапет ограждения. У девушки прямые волосы соломенного цвета, гладко зачесанные назад и собранные в конский хвост, большие, золотистого оттенка глаза, а высокий лоб украшает замысловатая татуировка. Равнодушный монотонный голос секретаря задает вопросы, и девушка отвечает ему высоким сопрано.
— Имя — Козетта Гонесье, возраст — сто пятьдесят лет, место рождения — Сильвермун, вероисповедание — Селунит, национальность — да.
Если мы затаимся, стараясь не спугнуть хрупкое воспоминание, то узнаем, что мать Козетты умерла при родах, а отец, астроном Франсуа Гонесье, является первооткрывателем нескольких комет и астероидов, один из которых назвал в честь дочери. Когда девочка была маленькой, ее семья была хорошо обеспечена, и Козетта не знала нужды, имея возможность учиться в университете и провести годы за чтением книг о древних неразгаданных тайнах, дальних странах, изучая стихосложение и игру на музыкальных инструментах.
Вряд ли краткое видение, вызванное пыльным документом, поможет нам понять, что привело ее в воровской мир: юношеская страсть к авантюрам, скука, ложные представления о романтике жизни плута, крадущегося в тенях, или желание не расставаться с привычным уровнем жизни после того, как профессор Гонесье разорился. Протокол не хранит отпечатка души Козетты, только сухие, как пергамент, факты. На нескольких страницах мы можем пробежать глазами перечень мелких краж и дерзких, остроумно провернутых афер, несколько ограблений банков: довольно длинный список преступлений и наказание, которое могло бы показаться слишком мягким, если не принимать в расчет уважение общественности к ее отцу-профессору — ссылка. Так, изгнанная на Дикий Север, Козетта оказалась на известном нам корабле с забытым названием, потерпевшем крушение на Берегу Мечей после нападения драколича. Скорее всего, ее ловкость, ум и превосходное образование помогли ей выжить, но не стоит рассчитывать, что ее волнует судьба земель Фаэруна, возрождение городов или борьба с жестокой Валиндрой. Единственное, что ведет Козетту — желание получить от жизни столько, сколько она сможет унести, а лучше чуть больше.
Садитесь друзья у очага, садитесь поудобнее, возьмите скорее кружку горячего эля, я расскажу вам сейчас удивительную историю, и если она вам не понравится, вы можете не платить за эль. А ведь я самый скупой трактирщик на всем берегу мечей!
Так слушайте же! Имя персонажа, раса, возраст, внешность:
Рожденный как Виндиктус он стал известен Фейруну как Коновал.
Полуорком называли его люди, но получеловеком звали орки, кто ответит, кто он?
Годы его никто не считал, но началась наша история 20 зим назад, так, что наш герой определенно молод.
Во внешности его соединились свирепость отца и красота матери, но люди видят лишь первое, а орки лишь второе. Мировоззрение - мудрец назвал бы его хаотично-добрым, но кто я, чтобы вешать ярлык на того, чье имя будут помнить тысячу лет после моего? Я лишь скажу, что несмотря на все невзгоды душа Коновала не зачерствела, однако те, кто видят в добрых поступках слабость - будут обмануты, доброта для Коновала не слабость, а необходимость, но так же верно, что частичка его души принадлежит злу. Он не подчиняется законам и не зависит от мнения окружающих, он сам себе закон и сам хозяин своих поступков. Биография:
Много невероятных историй известно сказителям, но самой невероятной во всем Фейруне является история вождя племени орков Видууса, которого люди знали под зловещей кличкой Людоедушка.
Началась эта история с того, что, вернувшись домой, увидел молодой орк как мертвые тела его любимой жены и сына гложет пламя пожарища.
Надо ли говорить, что с того мгновения он не мог думать ни о чём кроме мести? Пастушок, который успел спрятаться и видел всё, что случилось, рассказал, что возглавлял убийц-людей маг в красном плаще. Спешно похоронив убитых, кинулись орки в погоню.
На их пути оказалось селение дворфов, где нападавшие оставили несколько своих тяжело раненных.
Потребовал Людоедушка выдать их, но отказались дворфы.
"Вас купили за украшения, снятые с наших мертвых детей" - воскликнул он в ярости.
Но мать его, шаман и целительница племени, Яга Мудрая сказала так, не важно почему дворфы их не выдают, важно то, что ты выбрал неверный путь.
На любых хозяевах лежит долг гостеприимства, и какие бы преступления не совершили их гости, дворфы не могут просто так выдать раненных людей тебе.
Тебе нужно не требовать их выдачи, а просить честного суда, пусть даже судьями будут они сами. Мы же лишь выступим обвинителями на суде.
Не желая ссориться с толпой взбешенных орков, дворфы согласились на суд.
Они даже позволили Яге осмотреть раны людей и допросить их.
И вот день суда.
Никто из людей не отрицал участия в нападении, но все они утверждали, что сражались только с воинами защищавшими деревню, а стариков, женщин и детей не убивали.
Возможно пятеро из них говорят правду, заявила Яга мудрая, раны их нанесены оружием мужчин и сильной рукой.
Но посмотрите на этих двоих. Один рассказал нам, что огромный орк дубиной разбил ему голову, второй утверждает, что сражался с орком-воином и тот ударил его кинжалом.
Оба лгут.
Ни у кого в нашем селе никогда не было дубин, мы же не огры. А рана на голове нанесена кочергой.
Рана второго нанесена очень тонким ножом, заточенным с одной стороны. Это не кинжал, это кухонный нож. Таким образом, я обвиняю этих двоих, что они не просто воины, нет, они гнусные убийцы, они участвовали в убийстве наших женщин и свои раны получили именно от них.
Суд счел ваши доказательства неубедительными, - скрывая усмешку произнес дворф, -Объявляю этих людей невиновными.
"Обманули" - побагровев, прохрипел Людоедушка, это не суд, это фарс, - мы здесь камня на камне не оставим, мы..
Спокойно сын мой, - шепнула ему Яга Мудрая, месть уже свершилась.
- Что!?
- Тише, тише, кровь моей крови. Суд был лишь предлогом, чтобы я смогла осмотреть их раны. Я их не только осмотрела, но и незаметно для чужих глаз посыпала ядовитым порошком.
Виновные наказаны, их раны никогда не заживут!
Отряд мстителей двинулся дальше.
До самых стен Лускана преследовал Людоедушка карателей-людей, множество из них он убил, а их сердца съел, но не для того, чтобы наделить себя храбростью, как это делали другие, а чтобы на время насытить демона, который навеки поселился в его душе.
Но предводитель их успел скрыться за неприступными стенами города.
Но дело не только в стенах, слишком мал был отряд орков, чтобы напасть на такой большой город.
Тогда пошёл Людоедушка к своей матери, Яге Мудрой, и спросил: «скажи мудрая мать моя, что дальше делать мне, множество людей я отправил в мир теней, множество сердец скормил демону в моей душе, но главный мой враг ускользнул?!».
Ответила ему мать: «приснился мне Груумш и во сне одноглазый сказал так: «в руках орков сталь, в руках людей - золото, орки идут напролом, люди идут в обход».
О мать моя, - произнес Людоедушка, - слова Груумша слишком мудры для меня.
Слова Груумша надо понимать так, - пояснила старуха, - если ты хочешь отомстить людям, то действовать должен как они, - возьми всё наше золото и нанеси с его помощью удар не напрямую своему врагу, а через того, с кем он связан.
Тогда потратив немного золота, узнал Людоедушка, что была у волшебника дочь, в которой тот души не чаял.
Он забрал у меня жену и сына - сказал Людоедушка, - значит и должен мне жену и сына. На всё оставшееся золото (а его было немало) подкупил он лусканских разбойников, и там где не справились бы сотни мечей, там одержали вверх сотни монет, выкрали они девушку и отдали ему.
Увез Людоедушка её в родные места и сделал своей женой. И родился у них сын Виндиктус, дитя мести, а не любви. Увы, недолго прожила девушка в суровом северном краю, так что мальчика воспитывала его бабка.
А когда он вырос, она сказала ему, я сделала для тебя всё что смогла, я научила тебя всем заклинаниям, которые знала. Ты храбр, но орки никогда не признают тебя. Они лишь терпят тебя, пока жив твой отец. Ты должен сам найти своё место в этом мире. Так Виндиктус начал свои долгие странствия по миру, ведь хотя и было в мире немало других полуорков, но не было у них своего дома.
Покинув земли орков, отправился он в земли людей. На его пути лежал Лускан, где жила его родня по матери. Там он узнал, что дед его умер, отрекшись от собственной дочери. А дядя, брат его матери, велел слугам спустить на него собак. Голодный, нищий, презираемый всеми, наш герой ходил по лезвию ножа, стража могла заколоть его просто за то, что он полуорк.
Надо сказать, что бабка не зря учила его, неизвестно чьи гены тут сыграли свою роль, деда-волшебника, или бабки-шамана, но была в нем магическая сила - умел он исцелять раны. Однако, как бы ни был он искусен в целительстве, никто из людей не доверил бы своё лечение грязному полуорку-бродяжке, так, что единственная работа, которую он находил, это была работа коновала. Так и закрепилась за ним кличка «Коновал».
Примерно в то же время он и стал адептом Селены, ибо ночь лучший друг всех гонимых.
Неизбежным было то, что, в конце концов, он оказался в компании таких же изгоев, в банде разбойников. Разбойникам лекарь был нужен, но отдавать ему равную долю добычи нравилось не всем. А когда однажды рассказал он им свою историю, бандиты испугались, ибо именно они продали когда-то его мать его отцу. Стань это известно городской страже – всех их ждала бы виселица. Поэтому, во время очередного ограбления, кто-то из них под шумок воткнул ему нож в спину. И попал умирающий Коновал в руки городской стражи.
Так он бы умер, а если бы и не умер, то был бы повешен как разбойник, а наша история на этом завершилась бы, однако один влиятельный книжник, заинтересовавшийся его происхождением, а еще более жаждавший узнать секреты орков, велел его лечить, а потом добился для него отсрочки от казни.
Однако он недооценил Коновала, поправившись, тот сразу сообразил, что как только его благодетель узнает всё, что ему нужно, полуорка-разбойника сразу же казнят. Поэтому Коновал придумал план, пообещав найти секретные магические травы орков, он сумел уговорить выпустить его за город, пусть и со связанными руками под охраной двух человек. Однако, заклинание распутывающее узлы - было первым, чему научила его бабка, а стражники хотя должны были не спать ночью по очереди, но не смогли победить чары сна навеянного усталостью, не зря, же Коновал в поисках мифических трав долго таскал их по самым глухим и непролазным чащобам.
Так Коновал сумел освободиться и на корабле отправился в Протекторат, где как он слышал, к полуоркам относились лучше, чем в Лускане. Впрочем верно и другое, куда бы не шёл Коновал, он не бежал, а наоборот шел как завоеватель. Цель пребывания в игре - Коновал мечтает завоевать этот мир, но в глубине души он хочет лишь найти друзей, оказаться где-то, где бы он не чувствовал себя чужим. События, связывающие вас и игру - возможно у нас с Коновалом общие цели, пусть мы не завоюем этот мир, но даже найти в нём друзей было бы сокровищем бесценным.
Дорогой дневник, я всегда со смехом и презрением относилась к тем, кто ведет дневники, но сейчас меня вынудили, так что здравствуй. Странные люди в этом сумасшедшем месте считают, что я не должна выдумывать и врать, что лекарства в порошках и пилюлях, которыми они меня пичкают, помогут мне разобраться, что реально, а что нет — так они говорят. Они пытаются убедить меня, будто все, что я знаю о жизни и мире — моя фантазия. Они утверждают, что нашли меня какие-то туристы (интересно, что это за объединение — скорее всего, какое-то ответвление Нашеров) где-то в Ленобласти, переевшую галлюциногенных грибов, и что как только моя кровь очистится, в голове у меня разом прояснится. Вот невежды: разве когда-либо существовало место под названием Ленобласть? Хорошо еще, не пытаются доказать мне, будто зовут меня не Илана (прелестное, по мнению многих, имя для лесного эльфа, ведь оно означает «дерево», а эти мне тут втирают про какой-то иврит — на этот раз их древний тайный язык, кажется), и не спорят с зеркалом, демонстрирующим, что у меня рыжие волосы и зеленые глаза.
Кстати, насчет грибов — правда. Я, как всякий следопыт, имею талант к единению с природой и могу извлекать из грибов различные полезные вещества, вплоть до волшебных камней, но разве этим глупцам можно объяснить серьезные вещи! Скажу по секрету, я полагаю, они воспользовались эпизодом с грибами, чтобы их ложь выглядела правдоподобнее, ведь каждому ведомо, что любое враньё следует приправлять истиной.
Остальные факты они методично отрицают.
Во-первых, они категорически убеждены, что эльфов не бывает — никаких! — ни солнечных, ни лунных, ни лесных, хотя я без сомнения осязаю свои уши, да и вообще — мне всего сто семьдесят лет, моя юная голова соображает отлично, и я прекрасно помню и понимаю, кто я.
Во-вторых, они отобрали у меня лук, клинки, доспехи (выдали нечто невразумительное в тонкую голубую полосочку — когда я очнулась после кораблекрушения, я и то нашла на берегу кое-что получше в выброшенных морем ящиках) и, самое ужасное, отняли моего верного пса Сириуса и не дают связаться с дорогой моему сердцу спутницей Адарой. Они не представляют, как глупо выглядят, когда пытаются доказать мне, что у меня не было собаки, а Сириус и, кстати, Адара тоже — всего лишь звезды в созвездии Большого Пса. Да каждый несовершеннолетний попрошайка в Уилуне, где я провела юность, знает, что такого созвездия не существует на небесах реального мира.
В-третьих, дорогой дневник, — и это самое жуткое и наводит меня на самые мрачные размышления — я, кажется, угодила в плен к приспешникам Валиндры: ее портрет висит на стене в главном коридоре в окружении изображений других черных магов и демонов, единственное, называют они ее почему-то Валентина Андреевна, главный врач. Осмелюсь предположить, что это ее тайный титул, может быть, тут кроется даже указание на ее слабое место, но пока мне не удалось постичь сию тайну.
В одном следует отдать моим тюремщикам должное, меня никак не обижают, не третируют и не мучают пытками. Возможно, все еще впереди, но пока я отдыхаю и даже получаю от своего нынешнего положения удовольствие: я много гуляю (под наблюдением стражника, их здесь принято именовать санитарами) в старом запущенном парке, он напоминает мне родные леса Кормира, наконец хорошо ем и высыпаюсь, чего мне не доставало в моем многотрудном путешествии прежде. Я могу исследовать следы на тропах парка, общаться с прилетающими птицами, кормить белочек и оленят — их тут довольно много скачет, и они весьма дружелюбны и любопытны, также мне не запрещено возносить молитвы Клемвору.
Сегодня утром лекарь провел со мной сеанс медитации: я лежала на кушетке и вспоминала детство. Они называют такой процесс длинным словом пси-хо-те-ра-пия. После произошедшего я и решила начать записывать свои мысли, так как начала бояться за ясность своего сознания. Страшно сказать, медитация так явно заставила восстановить в памяти мое детство в Кормире — наше тяжелое положение, то, как приходилось выживать в лесах, когда Эринии сожгли нашу деревню, как отец учил меня охотиться, а мать наказывала за шалости и заставляла часами сидеть в дупле, я вспомнила мои убогие деревянные игрушки и мерцающий болотный огонек, моего единственного друга. Здешний лекарь уверяет меня, что занятия, несвойственные для девочек и отчуждение матери привели (цитирую, потому что тут я не поняла ни слова) к «смещению гендерных установок, депрессии и шизофрении».
В общем, я собираюсь вести эти записи, чтобы не упустить нить истины, не дать тюремщикам сбить меня с пути, и сохранить ясность рассудка, чтобы быть готовой бежать, как только представится шанс. Я должна концентрироваться на цели — освобождении нашего мира от зла, и я добьюсь своего, чтобы ни одному ребенку не пришлось больше испытывать лишений и трудностей, чтобы все были счастливы и жили мирно в своих домах.
P.S. Если получится, я постараюсь убить Валиндру — думаю, она является квинтэссенцией мирового зла и руководит всеми бандитами, некромантами и прочей дрянью.
Солнце, скрывшееся за горизонтом и забравшее с собой свет и тепло ясного дня, более не освещало улицы Невервинтера. Теперь его дома были покрыты блёклым бледно-молочным светом, исходящим от луны и звёзд. Слабый ветер доносил до ушей каждого жителя звуки тишины и спокойствия, ласково окутывая и всё глубже погружая их в великое царство грёз. Казалось, что этой ночью всё живое впало в глубокую спячку.
Не спала лишь маленькая девочка. События прошедшего дня до сих пор не отпускали её. Полуорк, не так давно появившийся в городе, которого она старалась обходить стороной, сегодня стал спасителем её невинной души от стремительно приближавшейся смерти. Но девочка так и не успела поблагодарить его.
– Сегодня... Прямо сейчас! – Произнесла девчушка и, пока её дядя спал мёртвым сном, выскочила из дома на поиски своего спасителя. Полуорк остановился за пределами горда в небольшой хижине, хозяин которой давно умер. Этот дом был старым, заброшенным и находился в Иглистом лесу. Идеальное место для человека, старающегося не привлекать к себе лишнего внимания.
Девочка жила лишь с дядей, который был бедным, но добрым и заботящимся человеком. Еды хватало не всегда, поэтому ей часто приходилось воровать её у местных торговцев. День за днём она оттачивала свои ловкость и скрытность, которые помогли ей стать незаметной в ночном полумраке. С лёгкостью обойдя полусонных стражников и выйдя за пределы города, девочка с опаской побежала к хижине полукровного по еле видной дороге. Воздух сквозь одежду прохладной рукой касался её нежной кожи, а тёмный лес наполнял нутро страхом. Впереди послышалось еле слышное шуршание. Девочка остановилась. Через несколько секунд из-за дерева вышло нечто, напоминавшее человека. Оно шипело, раскрыв пасть и обнажив свои острые жёлтые зубы; ядовито-зелёные не имеющие зрачков глаза пристально смотрели на девочку. От страха маленькая искательница приключений закричала и рванула в обратную сторону, надеясь добраться до городских ворот. Но её коротенькие ножки не могли сравниться с длинными и сильными ногами чудовища. Оно мигом догнало девочку и повалило на землю. Обнажив острые, как лезвие когти, чудовище приготовилось нанести удар. Внезапно вдалеке послышался новый шум. Девочка и монстр устремили взгляд в ту сторону. Со свистом из кустов, рассекая холодный ночной воздух, стремительно вылетел огромный двуручный меч. Он отсёк чудовищу правую руку, которую тот занёс для удара, и вонзился в дерево. Фонтан яркой зелёной крови хлынул из раны. Монстр отстранился от девочки и издал разъярённое шипение. Следом за мечом с воинственным кличем из-за кустов выпрыгнуло существо, превышавшее ростом и силой предыдущее. Девочка была парализована страхом и могла только лишь наблюдать. Было темно, но глаза её давно уже привыкли к полумраку, поэтому она смогла частично разглядеть большое существо. Это был тот самый полуорк. Ещё не оправившееся от потери руки зеленоглазое чудовище было застано врасплох. Полукровный зашёл к нему за спину и начал душить своими огромными руками, после чего со всей своей силы ударил ему коленом в спину. Чудовище зашипело вновь. В этот момент полуорк отпустил его шею и засунул свои лапищи в зубастый рот противника. Приложив лишь небольшую часть своей силы, получеловек с жутким хрустом разорвал пасть неизвестного чудища. Тело его упало около окаменевшей от страха девчушки, которая никогда прежде она не видела убийства. Вытекающая кровь монстра коснулась пальцев её рук, и девочка потеряла сознание.
Очнулась она в незнакомом доме. Было темно: солнце всё ещё находилось за горизонтом. Лишь из-за приоткрытой двери можно было наблюдать мерцающий свет каминного огня. Воздух наполнял запах жареного мяса и специй. Откинув одеяло и встав с кровати, девочка заметила, что на ней нет одежды. Ещё раз окинув комнату взглядом, она увидела на стуле около кровати аккуратно сложенное одеяние. Надев его, девчушка вышла из комнаты. Полуорк подбрасывал дрова в камин. Заметив её, он поднялся с колен. Наконец-то девочка смогла разглядеть его. Наполовину человек, наполовину орк – он сильнее любого из людей и, как она уже заметила, является превосходным воином. Широкие плечи, казалось, готовы были разорвать простенькую домотканую рубашку. В его ладонях вполне поместился бы череп десятилетнего ребёнка, а его выразительные и громадные по человеческим меркам мускулы говорили о том, что могут без труда раздавить этот череп, словно хрустальный стакан. Кожаные штаны, надетые на его огромные ноги, держащие на себе тяжесть могучего торса, обтягивали их чёрной плёнкой, подчёркивая рельефность мышц. Внешность его не слишком привлекательна: большое лицо, торчащие вверх клыки, рассеченная правая бровь, под которой находился налитый кровью глаз, лёгкая щетина. Его смоляные волосы зачёсаны назад, но небольшой пучок спадал на правую сторону, как бы прикрывая затянувшуюся рану. Но он, скорее, был похож на некрасивого человека, чем на монстра. Ведь даже его кожа в свете огня отливала светлой бронзой, а не тёмной зеленью, как у чистокровных орков.
– Твоя одежда была в грязи и в крови. Я подобрал для тебя пару новых тряпок. Смотрю, они пришлись тебе впору. – Произнёс получеловек грубым, тихим, но в то же время бархатным и глубоким голосом.
– Меня... меня зовут Кайа, – наконец произнесла девочка. – Спасибо тебе...
– Пошли к столу, – перебил её полукровный. – Наверняка ты голодна.
Кайа и вправду хотела есть. Полуорк поставил тарелки с едой на стол. Девочка не раздумывая подбежала к нему, залезла на стул и начала есть. Ела она с нескрываемым восхищением.
– Очень вкусно. Что это? – Удивлённо спросила Кайа.
– Мясо зеленоглазки. – Непринуждённо ответил хозяин дома.
– Никогда не слышала о таком животном...
– Слышать, может, и не слышала, но видела. Вдобавок к этому, чуть не стала его ужином не так давно.
То ли от раскрывшейся правды, то ли от чувства вины, что незнакомец два рисковал ради неё жизнью, еда больше не лезла в горло.
– Почему... почему ты спас меня? – Нерешительно спросила девочка.
Полуорк молчал. Огонь в камине нещадно обжигал собой деревяшки, заставляя их негромко потрескивать. Прошло много времени, прежде чем он заговорил.
– Я спас тебя, чтобы спасти себя. – Загадочно ответил получеловек.
Кайа не знала, что сказать ему в ответ.
– Позволь рассказать тебе кое-что, – вновь произнёс полуорк к своему собственному удивлению. – Я рос в далёком отсюда месте, которое называется Дейллендз. Это был сказочный край. Каждое утро я просыпался до восхода солнца и бежал к берегу Кристальной реки, чтобы полюбоваться рассветом. Кругом было зелено, воздух наполнял лёгкие чистотой и свежестью, а ветер подхватывал пение птиц и разносил их нотки по всей деревне...
Полуорк отставил тарелку с едой и повернулся в сторону камина, будто собирался повествовать пылающему в нём огню.
– Но с местными жителями отношения у меня не складывались. Многие смотрели на меня с презрением. Как, в прочем, и на мою мать. Они называли её изнасилованной орками шлюхой, а меня грязной полукровкой. Единственным нашим другом была Стрела. Так звали мою собаку. Я нашёл её на охоте, рядом с мёртвым телом её матери и остальными щенками. Она росла очень доброй, послушной и... быстрой. Поэтому «Стрела» показалось мне подходящим именем. Однажды ночью, тогда мне было девятнадцать лет, мы с матерью проснулись от её лая. Выйдя на улицу, я увидел жестокость, с которой никогда ранее не встречался: хижины горели, люди издавали душераздирающие крики, земля была обуглена и залита кровью местных жителей. Повсюду валялись отсеченные головы и конечности, раздробленные тела маленьких детей, зарезанные животные. Никогда прежде страх не парализовывал меня так сильно. На нашу деревню напали орки. И вот, наконец, они дошли и до нас. Было слышно, как их предводитель что-то прокричал, и остальные ринулись ко мне. Стрела бросилась защищать меня, но тут же была оглушена мощной дубиной одного из противников. Мать рыдала и пряталась в доме. Меня сбили с ног, и я упал на деревянный пол. Орки кричали, смеялись, издавали победные возгласы. Их предводитель, что был на коне, спешился и зашёл в наш дом. Остальные притихли. В руках предводителя была Стрела. Орк бросил её мне. Она открыла глаза и слабо поскуливала. Тем временем главарь приказал привести мою мать. Орки схватили её за волосы и потащили к нему. Верховный бросил мне нож и сказал: «Убей эту псину! Докажи мне, что можешь быть безжалостным! И тогда, возможно, я позволю тебе пойти с нами. Если же нет - я зарежу твою мать, сынок!». «Это... это чудовище и есть... мой отец?» - пронеслось у меня в голове. Я посмотрел ему в глаза. Они были полны ярости и жестокости. Я знал, что орк убьёт её, если не подчинюсь. Подняв клинок, я обратил свой взор на Стрелу. Она тяжело дышала. Её влажные, наполненные слёзами глаза смотрели в мои словно прося помощи. Отвернувшись, я прижал её голову к своей груди. В моей голове всплыли все самые счастливые моменты, проведённые со Стрелой. Как я нашёл её, как она росла, как помогала мне, каким была другом... Казалось, будто прошла вечность... Орк закричал снова. Тогда, развеяв воспоминания и чуть помедлив, я вонзил в её тело стальной кинжал. Стрела издала еле слышный, короткий, тут же оборвавшийся вой, который словно плетью разорвало моё сердце. Гнев и отчаяние переполняли меня. Верховный орк начал смеяться. Остальные последовали его примеру. Посмотрев на мать, я не смог расслышать, что она говорила, но последнее слово я прочитал по её окровавленным губам. «Гралл...» – прошептала она моё имя. И тут я понял, что лишился всего. Но мне не хватило смелости погибнуть вместе с ними. Орк достал меч и молниеносным движением проткнул ей шею. Обагрившийся кровью клинок торчал у неё из горла. «Ты жалок! А мне не нужен сопливый мальчишка» - с ядовитым презрением сказал верховный орк выходя из хижины вместе с остальными. Он выхватил факел у одного из подчиненных, бросил его на пол моего дома и запер дверь. Он надеялся, что я сгорю. Но, видимо, сама богиня Тимора была на моей стороне. Благодаря её удаче и моей нечеловеческой силе я выбрался из горящего дома и бежал, прихватив с собой окровавленный кинжал, который кинул мне ненавистный отец.
Гралл на несколько секунд прервал свой рассказ. Отпив немного ягодного напитка, он продолжил.
– С тех пор в моей жизни было мало хорошего. Вот уже на протяжении пятнадцати лет я скитаюсь по миру как наёмник и ищу тот символ, что выгравирован на кинжале моего отца. Я отнял множество жизней. Кровь сотен врагов настолько въелась в кожу моих рук, что я не могу отмыть её. Теперь все зовут меня Гралл Багровые Руки. Но с каждой отнятой жизнью я терял часть человеческого себя. И в тот момент, когда я увидел, как на маленькую запуганную крестьянскую девочку, находившуюся посреди узкой улицы, несётся королевская конница, я понял, что могу не только забирать жизни. Могу быть не только кровожадным зверем, но и человеком.
Гралл наконец закончил свой рассказ. Отхлебнув ещё немного ягодного напитка, он посмотрел в окно. Сквозь него были видны первые лучи солнца.
– Тогда... почему ты не попробуешь начать новую жизнь? – грустно спросила Кайа, - Прошло так много лет. Твой отец, возможно, уже умер. У тебя больше нет причин проливать кровь.
– Нет. Я уверен, этот варвар ещё жив. Запомни кое-что, девочка: зло всегда возвращается к тому, кто его творит. И я буду возмездием, вернувшим моему отцу все те мучения, которым он предал мою жизнь! – Проревел полуорк и с силой вонзил в стол стальной кинжал.
– Ладно, нам пора, – успокоившись, произнёс получеловек. – Я провожу тебя до южных ворот, а сам пойду к северным. Там меня должны ждать будущие спутники.
Гралл надел на себя легкие кожаные доспехи, заправил за ремень отцовский кинжал, а сверху накинул тёмно-зелёный плащ. Прикрепив к нему на спину ножны, он вложил в них огромный двуручный меч, которым отрубил руку проклятому чудовищу. По всей видимости, полуорк не любил тяжёлые доспехи. Кайа же вышла из его дома в обновлённом простеньком одеянии.
Дойдя до городских ворот, Гралл попрощался с девочкой и пошёл в другую сторону. Кайа остановила его и сказала:
– Знаешь, когда ты закончишь со своим делом, можешь наведаться ко мне в гости. Наверняка у тебя ещё куча всяких историй! Я бы с удовольствием послушала. Да и моему дяде, думаю, тоже было бы интересно познакомиться с моим большим другом. Конечно, еды у нас не много, но что-нибудь вкусненькое мы обязательно приготовим! – Мило улыбаясь произнесла Кайа и поспешила домой.
«Надеюсь, что я ещё встречу тебя, маленький друг» – мысленно произнёс Гралл и, бросив последний взгляд на удаляющийся силуэт девочки, зашагал прочь.
Лира Блэквуд, задумавшись, нервно теребила кончик уха. Каждое утро она начинала со свежей прессы. И каждое утро прочтённая газета отправлялась в первое попавшееся мусорное ведро. Но нынешний выпуск стал исключением: ему суждено было надолго засесть в потрёпанном рюкзаке девушки. Она давно этого ждала. Ждала и опасалась. Всё-таки Мит Драннор находился не так и далеко от её родного Амна, и когда-то эта правда должна была всплыть.
ВНИМАНИЕ РОЗЫСК
Имя: Лира Блэквуд
Раса: Дроу
Внешность*: Средний рост, спортивное телосложение, белые длинные волосы. *примечание: внешние данные, возможно, могут не совпадать с описанием.
Особые приметы: Татуировка на лице
Разыскивается за совершение ряда особо тяжких преступлений на территории Амна (в том числе грабежей, похищения людей, убийства).
Из достоверных источников известно, что в данный момент Лира Блэквуд находится в Мит Драннор. Всем, кто поможет в её поиске, из казны Амна будет выделено по 50 золотых. За препятствие следствию - виселица на пару с преступницей.
Большой ошибкой было не сменить имя, да и вообще так открыто жить пусть и далеко за пределами Амна. Видимо, она неплохо насолила тамошним властям, что даже спустя 8 лет они не прекратили свои поиски. Хочешь, не хочешь, но теперь нужно было покидать ставший таким родным Мит Драннор. Опять начинать новую жизнь и, увы, не с какого-то фантомного понедельника, как многие любят. Такие моменты волей неволей навевают размышления о прошедшем.
Почти никто не знал, но у Лиры была сводная младшая сестрёнка - Серафина. Родной отец бросил их, и мать воспитывала девочек сама. Но, к сожалению, она не могла похвастаться крепким здоровьем и умерла от чахотки, когда старшей было пятнадцать, а младшей всего шест лет. Даже пока мама работала, денег едва хватало на еду. Теперь же… Теперь Лире пришлось искать способ зарабатывать самой.
И она начала подворовывать. Пару раз её ловили - тогда её навыки были не так совершенны. Но она могла с лёгкостью обаять совершенно любого, тем более что пока её кражи были совсем невинны. И её прощали за милую мордашку, за плаксивые рассказы, за обещания исправиться. Так всё продолжалось чуть больше года и длилось бы, наверное, ещё не короткий срок. Если бы не случилось это.
Эти воспоминания болью отозвались в сердце девушки. На несколько мгновений она закрыла ладонями глаза и, тяжело вздохнув, медленно подошла к камину в гостиной. На нём, покрывшаяся изрядным слоем пыли, стоял фотография малышки дроу. Это милейшее личико обрамляли белесые кудряшки, на губах играла улыбка, а в глазах сияло то дивное выражение безграничной веры в чудо, которое можно встретить у совершенно любого ребёнка.
В тот день Лиру поймали за кражей булки хлеба. Это её, конечно, задержало, но в итоге она отправилась домой, бренча в карманах горкой медяков и сжимая в руках целых две буханки. Пекарь не смог устоять перед ревущей девушкой, так ярко описывающей горечи своей невесёлой жизни.
Сёстры жили на мансарде ветхого трёхэтажного домишки, находящегося на самой окраине города. Район был не из весёлых, горожане старались обходить его стороной. Оно и понятно: здесь собрались, наверное, все бедняки Амна; здесь совершались кражи на дню ни по раз; здесь пропадали люди. Но сегодня тут собралась целая толпа.
Сначала любопытство, а потом и не хорошие предчувствия, когда стало понятно, что люди столпились возле её дома, погнали Лиру вперёд. Толпа оживлённо обсуждала что-то, пока ещё невидное для девушки. Кто-то смеялся, кто-то вытирал слезы, кто-то понимающе пожимал плечами. Все они стояли вокруг малышки дроу, в глазах которой застыл страх, а белесые кудряшки растрепались по мостовой.
- Серафина! Нет!
Лира аккуратно сложила фотографию и убрала в кармашек на поясе. На лице не дрогнул не единый мускул, её состояние выдавали лишь трясущиеся руки. Прошло 10 лет, но, как оказалось, время ни черта не лечит. Серафина выпала из окна и это, конечно, оставило тяжелый отпечаток на жизни девушки. Она должна была следить за малышкой, воспитать её, но не смогла. Безысходность, обуявшая шестнадцатилетнюю Лиру, привела её в одну из самых крупных местных разбойничьих шаек. Грабежи перестали быть играми, всё стало намного серьёзнее. А скоро на её счету появился и первый убитый – родной отец. «Если бы ты не бросил нас, всё было бы по-другому! Не так! Она была бы живой!», - кидала она ему в лицо, проворачивая кинжал в сердце.
Месть остудила пылкий нрав Лиры, город же стал огромным напоминанием о судьбе Серафины и отца. Да и к этому времени об ее проступках прознала стража, а виселица, ожидавшая её после убийства, не очень-то и вдохновляла. И Лира решила бежать.
Мит Драннор. То было сказочное место, обычными словами его просто невозможно описать. Лира влюбилась в него, жалея, что родилась не тут. Это была родина солнечных эльфов, и дроу поначалу никто не был рад. Но скоро к ней привыкли. Это было не так и сложно, Лира не доверяла новым знакомым, думая о себе гораздо лучше, а те в свою очередь не доверяли ей, считая себя самыми замечательными. Всё как у людей, если не знать, что это были эльфы.
Несмотря на это девушке предстояло прожить здесь 8 чудесных лет: у неё появились новые друзья, замечательная работа артисткой в местном театре, уютнейший дом. Ей нравилось жить с солнечными эльфами, даже те, кто стали для неё очень близки, не задавали лишних вопросов. Но Амн оказался через чур проворным, и вот за спиной на столе лежит газета, лишающая ей с таким трудом вновь обретённого спокойствия. Однако план действий был давно готов.
Её целью был Невервинтер, уже долгое время из этого города шли вести о непонятнейших событиях, происходящих в нём. Это было идеальным местом для начала новой жизни, в которой на этот раз её никто не должен был найти. Проведя за сборами около получаса, Лира покинула своё жильё с небольшим рюкзаком за плечами, повязкой на лице, двумя кинжалами на поясе и с наспех обрезанными по плечи волосами. Покидавшая Мит Драннор уже не была Лирой Блэквуд, прочь из города спешила Алиса Блэк.
***
Спустя сорок минут после ухода Лиры в доме занялся пожар. Стража не успела вовремя среагировать, и огонь поглотил всё здание. На пепелище было обнаружено обгорелое тело, и было решено, что это труп хозяйки дома. Власти Амна были удовлетворены таким концом. А в тот же день поступило заявление о пропаже некой Кэти Бэйтс, которая с утра отправилась за булкой свежего хлеба и домой так и не вернулась.
Река и лес за окном, прекрасный вид любоваться которым можно очень долго. Серый дол прекрасное, спокойное место, и это моя родина. Мои родители - прекрасные люди и о каждом из них можно писать книги но если вкратце то отец бесстрашный мечник побывавший во многих битвах и которому посчастливилось остаться в живых а мама боевой клирик боевых заслуг у которое не меньше чем у отца и которая спасла множество жизней. Не сложно догадаться что встретились они когда отца ранили и мама пришла ему на помощь... После они оставили свои героические деяния и осели здесь в Сером Доле зажив мирной жизнью. В скоре родился и я.
По наставлению матери я стал обучаться целительству и божьим наукам. Она хотела чтобы я помогал людям и при этом был в относительной безопасности, не в первых рядах. Но кровь отца взяла свое. Хоть целители так нужны на поле боя, но душа к этому не лежала. Как только я впервые взял в руки меч меня словно наполнило силой. Я забросил учение клирика и попросил отца обучить меня владению мечом. Когда-нибудь я стану бесстрашным воином разящим врагов в самом сердце сражения.
Ах да, я же не представился, мое прозвище Кроуарт (CrowArt), для друзей просто Кроу (Ворон). Мне 24 года. В моей внешности нет пожалуй ничего примечательного кроме черных как вороное крыло волос (От того и прозвище), средний рост и для воина необычная сухощавость. На данный момент я вольный искатель приключений и по мере сил помогаю в защите Невервинтера от всяческих напастей как мечом так и словом. Можете спросить как можно защищать словом и я вам отвечу что это подразумевает организацию отрядов из таких же вольных искателей приключений. Хотя я и предпочитаю действовать в одиночку, но уже не так глуп чтобы не понять истину "Один в поле не воин". У меня нет особых целей, я просто сражаюсь и исследую мир, наслаждаюсь его красотами и загадками. Хотя в потаенных уголках души может я надеюсь встретить и свою любовь в странствиях, как мой отец когдато. Думаю на этом все, может мы ещё встретимся и если вы хороший человек и умелый боец то рад буду видеть вас в отряде, поучаствуем в приключении вместе.
Имя персонажа: Ашерас Буря
Раса: Тифлинг
Возраст: 26
Внешность: Типичная для тифлигов внешность, атлечичное телосложение.
Мировоззрение: Любопытный ученый.
Биография:
Невервинтер мой родной город. Воспитывала меня мать одна, Ашазара, она была вольной магичкой. Кем был мой отец, что с ним случилось, я не знаю, мать не рассказывала про него ничего. Мое детство прошло на улочках Невервинтера, где я с товарищами по детским играм шалил, залазил в каждую щель, и конечно получал за шалости, если конечно нас ловили.
Изучение маги под руководством матери я начал довольно рано: изучение письма, счёта, других наук, всё это мама с любовью вдалбливала в мой пытливый разум. И конечно медитации, куда же без них. Труды мамы дали свои плоды, к 15 годам я стал подающим надежды молодым магом. В процессе учёбы проснулась моя страсть – познание, мне интересно все новые исследования, заклинания, ритуалы, расшифровка древних манускриптов и так далее.
Прозвище «Буря» я получил после не удачного эксперимента, я хотел создать смерч, это мне удалось. Проблемы возникли с его контролем, в общем восстанавливать разрушения мне пришлось еще долго, после этого не иначе как «Буря» меня не называли.
Когда мне исполнилось 20 лет, жажда знаний погнала меня на поиски приключений. Сначала я оправился в пещеры Андердарка, это были незабываемые по остроте ощущения, еле унёс от туда ноги. Моё путешествие продолжилось в Нетериле, там я понял, что я не переношу пустыни. Затем мои стопы отправились в Мит Драннор, там мне открылись некоторые секреты магии. Немного позже чудом избежал рабства на Драконьем берегу. Далее немного поварился в котле интриг Амна. Посетил славный город Врата Балдура. Подзаработал деньжат в Утердипе, и там я узнал что моему родному городу грозит опасность. Я сел на первый корабль до Невервинтера. До города мы не доплыли самую малость, на нас напал драколич. И вот я очнулся на берегу: без денег, вещей, оружия... и моих записей, что я вел вовремя путешествия.
Что ж, Валиндра, ты отняла у меня результат 6 лет моей жизни, но я жив… и значит, моей целью станешь ты, я проведу над тобой пару экспериментов. Для этого мне придется стать сильнее. Встречай своего блудного сына Невервинтер.
Имя: Фистанд Вестхаймер Класс:бесстрашный воин Раса:человек Пол:мужской Возраст:29 Внешность:рост средний, статное телосложение, сдержанная и уверенная походка. Волевые черты лица, зеленые глаза, волосы до плеч, легкая щетина. Из примечательного - шрам на левом глазу и магическая татуировка на лбу. Девиз:"История меча написана кровью." Мировоззрение:нейтральный добрый
Будучи взращенным в Баттлдейле в семье ветерана Корманторской войны Люциана Вестхаймера, чья жена умерла при родах, неудивительно, что Фистанд Вестхаймер был рожден с мечом в руке.
Благодаря отцу он был посвящен в искусство войны еще с ранних лет, присматривая за его оружием и броней и с восхищением слушая его истории. Уже тогда его род занятий был предрешен - свое детство он провел в постоянных мечтах, а юность - в неустанных тренировках, готовясь, как и его отец, с совершеннолетием взять в руки оружие и уйти на вольные хлеба.
Он хотел стать воителем.
Однако этот момент наступил немного раньше - ведь война никогда никого не ждет...
Полностью поглощенный тренировками, Фистанд не замечал почти ничего вокруг и поэтому в один день с удивлением узнал от отца, что Эссембра готовится к битве.
Люциан кратко вводит сына в курс дела - на тихие земли Баттлдейла наконец обращает взор государство Сембия, которое, по данным разведки, собирается за счет этих земель расширить собственное влияние. Разумеется, количество воинов, которое сможет собрать Эссембра - ничто по сравнению с армией Сембитов, но Мит Драннор, давний союзник Баттлдейла, уже знает о ситуации и, по словам Лорда Илмета, выслал свои отряды на защиту.
В связи с грядущей битвой город, понимая свои шансы, надеется на лучший исход, но тем не менее готовится к эвакуации - жители расползаются по более спокойным регионам Дэйллендз. Остаются либо те, кому нечего терять, либо те, кто собирается встать на защиту города.
Проведя такой своеобразный брифинг, Люциан прямо говорит, что шансы Эссембры весьма призрачны, и поэтому он не станет осуждать выбор сына, и задает заветный вопрос - что же выберет Фистанд?
Искать ли ему лучшей судьбы в другом месте...или же нет для воина лучшей судьбы, чем сражаться за свою землю?
Повисает напряженное молчание.
Фистанд прекрасно понимает шансы юнца на выживание в беспощадной войне...но разве не к этому он готовился всю жизнь? Разве не об этом грезил он, мечтая пойти по стопам отца? Разве, действительно, не достойнейшая ли судьба для воина - пасть в бою за родную землю?
Так Фистанд все же решает, что он готов - настало его время встретить свою судьбу на острие меча, о чем он и сообщает отцу. Люциан ничего не ответил и лишь молча обнял сына. После он стальным голосом кратко описал, куда ему нужно прийти, чтобы записаться в гарнизон.
Напоследок он сказал, что теперь они на время - не отец и сын; язык войны не знает таких отношений. Теперь они - два солдата, равных друг перед другом...и даже если Люциан больше не встретит Фистанда, или наоборот, он будет "...гордиться двумя людьми - сыном, с которым он жил душа в душу, и боевым товарищем, не бросившим его на поле битвы." Сказав это, он сообщил, что сборы состоятся сегодня же, и, возможно, последний раз посмотрев на сына, ушел к воротам.
Глаза Люциана блестели.
Какое-то время постояв на месте, Фистанд решительно отбрасывает последние сомнения и вскоре по указу отца прибывает в гарнизон, где, получив оружие и броню, поступает в отряд Мужей Повелителя под личным командованием Лорда Илмета.
В тот же день отряд выступает на защиту города.
Стоя в строю солдат на дозорном пункте, Фистанд испытывал смешанные чувства. Осознание того, что сегодня он идет, возможно, на верную смерть, не давало ему покоя, однако боевые товарищи вокруг него и успокаивающе холодная сталь меча в руке придавала уверенность и странное спокойствие.
В конце концов, сильный всегда побеждает слабого - таков закон войны. Сегодня состоится главная проверка на слабость. Если Фистанд окажется слаб, он умрет... но достоин ли ты жить, если ты слаб?
Посуровев, он решительно отогнал мысли и осмотрелся. Он твердо решил не выискивать взглядом отца - лишние эмоции ему сейчас ни к чему - но, смотря на товарищей, видел по их лицам: все, как и он, боялись этого дня. Но никто из солдат не посмел отступить - и не из страха перед наказанием. Сегодня они докажут свою силу - или умрут. Уверенности прибавляло и то, что Лорд Илмет рассчитывал на подкрепления из Мит Драннора.
Тем временем, точно по прогнозам, земля мелко задрожала, а из-за холмов начали показываться боевые стяги...но Мужи Повелителя не сдвигаются с места.
В воздухе повисает мрачная решимость... которая позже столько раз спасет Фистанду жизнь.
К счастью, как и рассчитывал Илмет, почти одновременно с Сембитами отряды Мит Драннора все же появляются на поле битвы, и вслед за ними Мужи Повелителя решительно бросаются в атаку.
За стенами Эссембры вскипает котел войны.
Фистанда охватывает безудержная страсть настоящей битвы, но он, будучи готов к этому, старается сохранять хладнокровие - даже во время боя. Беспечный воин - мертвый воин.
Битва распаляется, но стиль боя Фистанда становится, напротив, еще более сдержанным, хладнокровным и беспощадным - его ход мыслей все больше напоминает машину. Слева от меня, мощная фигура, яростный замах...слишком медленно. Щелк.
Впереди, лучник, сейчас выстрелит - уйти в сторону...мимо. Перезаряжается, отходит...рывок вперед. Щелк.
Тень на земле, сзади меня, двуручный меч...назад, парировать. Оправился, наносит удар сбоку...обманный, сверху - парировать. Удар плечом - открылся. Мощный выпад. Щелк.
Магическая стрела, сбоку, не увернусь, баланс сбит...развернуться плечом, хотя бы. Резкий удар. Ох. Все еще стою - отпрыгнуть, вторая летит мимо, третья...привет, огненный шар. Спасибо кому-то. Щелк.
Эльфийка, два кинжала, сейчас нападет, приготовиться--исчезла? Тень на земле...у меня за спиной. Упс.
Неизвестная эльфийка-ассасин оказалась неожиданно серьезным противником, более того, у нее было преимущество первой атаки - но Фистанд, получив несколько мощных ударов, все же смог отследить и прервать ее комбинацию, отбросив ее.
Фистанд, забыв про боль, молниеносно встал в стойку, усмехнувшись про себя. Достойный противник, явно очень опытный. Воспользовавшись моментом, тот бегло обвел противника взглядом - казалось, она думала так же, как и он. Война - общий язык всех существ, - вспомнил он слова Люциана.
Всего на миг он встретил ее взгляд. Он был холодный и безжалостный - почти как сам Фистанд - однако его проницательный взгляд все же замечает искру некоего безумия, одержимости в ее глазах...и битва будто замирает.
Как по волшебству, эта искра непостижимым образом моментально высвобождает жажду битвы, которую Фистанд так пытался скрыть - и его кровь будто вскипает. Его глаза загораются. Боевая ярость в мгновение преображает его, заставляет забыть битву вокруг себя, боль и усталость, врагов и союзников, тактику и осторожность.
Есть только ты и твой противник - все остальное лишь оковы. Только война. Убей, или будь убитым.
Докажи свою силу...или умри.
Умри.
Это слово внезапно приводит Фистанда в себя...но это уже не прежний Фистанд, и отчего-то он знал, что никогда прежним не станет. Все, что он видит - это меч в своих руках и цель напротив себя. Лицо Фистанда искажается в злобной, кровожадной гримасе.
Эльфийка, кажется, абсолютно солидарна с ним - ее глаза горят, он видит жажду убийства в ее глазах.
То, что надо. - проносится в их мыслях.
И, одержимые битвой, они одновременно молниеносно бросаются друг на друга.
Казалось, их поединок сотрясал землю.
Дуэлянты кружились в смертоносном вальсе под музыку звенящих клинков, неотрывно следя за движениями и ударами друг друга и не замечая ничего вокруг.
Фистанд был абсолютно одержим битвой. Он наносил удары со скоростью, совершенно не свойственной двуручному мечу, не замечал ни боли, ни усталости и не реагировал на порой оглушительные удары, а иногда, казалось, превращался в смертоносный вихрь клинков, нанося страшные удары с огромной скоростью.
Близость смерти и в то же время ощущение собственного бессмертия было именно тем, чего он ждал от войны. Это была чистейшая эйфория жестокости - он понял, насколько же глупо было с его стороны бояться смерти.
Если ты убил всех своих врагов - чего еще бояться?
Фистанд даже с удивлением поймал себя на том, что боль даже начала приносить ему некое подобие удовольствия - как чужая, так и собственная. На миг его охватило беспокойство этим фактом...но он тут же решительно отбросил сомнения. Он зашел слишком далеко.
Битве будто не было конца. Убийца нанесла Фистанду огромное количество ударов, но он, хоть и чувствовал, что слабеет, не собирался сдаваться. Сама эльфийка тоже была сильно ранена, но, видимо, пребывала в похожем состоянии и вставала после тяжелейших ударов, будто их не было. Убей...или будь убит. - все сильнее пульсировало в его голове...
Все закончилось так же спонтанно, как и началось. В одно мгновение тело пронзила резкая боль, и в его голове разом прояснилось - и он понял сразу несколько вещей.
Во-первых, дуэлянты в пылу битвы сместились в сторону от места основной схватки; во-вторых, рукоятка его меча торчит из его груди...в-третьих, ему внезапно стало трудно дышать. Его паникующий разум заняла одна мысль - именно сейчас он умрет.
Я...умираю.
Он стоял, не в силах пошевелиться - боевая ярость предала его. Он не мог понять - как? Он чувствовал собственное бессмертие, необузданную мощь - и, судя по виду полуживой эльфийки, которая, опершись о ближайший камень, не могла даже найти в себе силы, чтобы добить его, это не было обманом.
С приближением последнего вздоха к нему пришло смирение.
Он сражался, как настоящий воин...и проиграл. В проигрыше нет ничего постыдного, думал он - это просто значит, что мой противник лучше меня. Значит, он доказал свою силу.
Значит, я...заслуживаю умереть.
Фистанд упал на колено. Дышать становилось все труднее.
Он не хотел умирать, но у него не было выбора...
Но выбор есть всегда.
"...нет."
В его глазах уже помутнело, но всего одно слово вернуло в его полуживое тело ярость - но это был не предавший его боевой кураж, нет. Это был в каком-то смысле праведный гнев.
Боевое безумие обмануло его, иллюзия богоподобия мимолетна - теперь он это знает... но разве это повод сдаваться? Разве он сражался и убивал лишь ради самого убийства? Разве побежден - значит убит? Разве побежден - значит убит?
Не собираясь сдаваться смерти, Фистанд, превозмогая боль, открыл глаза.
Ярость боя...мимолетна...
Медленно вставая с колен, он поднял взор. У него осталось незаконченное дело.
...смерть неизбежна...
Держась из последних сил, он неустойчиво шагал к цели. Он должен закончить то, что начал. Должен...
...но воинский долг...
Встав перед эльфийкой, он взялся за рукоять меча. Она подняла на него глаза. В них уже не было той безумной ярости...
...вечен.
Из последних сил яростно сжав кинжал в руке, она, закричав, внезапно рванулась на него и растворилась в воздухе. Фистанд на секунду растерялся...
Тень...позади меня...кинжал в руке...не увернусь...
Стиснув зубы, Фистанд резко вытягивает руку вверх.
...перехватить.
Кинжал остановился в сантиметрах от его шеи - Фистанд крепко схватил убийцу за руку.
Гнев снова поднимается в нем, и, не собираясь больше философствовать, он с силой бросает ее об стену - и, не желая больше страдать, решает покончить с этим раз и навсегда.
Не своим голосом взревев от боли и гнева, он хватается за рукоять меча, все еще торчащую из его груди. Несколько мучительнейших секунд - и меч снова оказывается в его руке.
Фистанд последний раз взглянул в ее глаза - ее взгляд был отсутствующим. Впрочем, его удовлетворило и это.
Ты... пойдешь... со мной.
Собрав всю боль и ярость в кулак, Фистанд, нечеловечески взревев, наносит ей последний сокрушительный удар и падает на колени от бессилия.
В последний раз кое-как открыв глаза, он видит перед собой мертвую эльфийку, трещину в камне...и сломанный меч. Меч выпадает из его руки. Он больше не нужен ему.
Его воинский долг выполнен.
Умри...но убей.
Фистанд молча падает на землю.
Фистанд, вздрогнув...просыпается. Снова сон. Тот же...который раз за месяц?
С тех пор прошла почти дюжина лет, но отголоски той битвы все еще преследуют его - причем сны были очень живые, из-за чего он снова невольно вспоминал все произошедшее в то время.
Фистанд устало прикрывает глаза.
Он даже не знает, умер ли он тогда: спустя неопределенное время, которое он провел без сознания, он пришел в себя в лазарете Мит Драннора в относительно неплохом состоянии - списав его на мастерство эльфов-лекарей - но прямой вопрос, вылечили ли его или воскресили, клерики посчитали слишком грубым. Фистанд спорить не стал и постарался выбросить это из головы. Жив - что еще надо?
После выздоровления он, понимая, что нужно чем-то жить, размышлял, чем же теперь заняться...но в глубине души уже знал ответ. Война уже избрала его, проверила его, стала его частью - жизнь Фистанда связана теперь с битвой отныне и до конца.
Последняя надежда Фистанда также не оправдалась - Эссембра, в которую он отправился сразу после выздоровления, была вполне ожидаемо заброшена, хоть и не разрушена. Видимо, Мит Драннор не совсем выиграл эту битву. Впрочем, Фистанд был не особо удивлен.
Кроме неудержимого воинского духа, у него больше ничего не осталось.
Предполагаемая смерть Фистанда очень сильно изменила его.
Почти двенадцать лет он скитался в окрестностях Дэйллендз и Мит Драннора, удовлетворяя свою жажду странствий. Не имея четкой цели в жизни, Фистанд поставил ею оттачивание собственного мастерства, зарабатывая на жизнь им же - подавшись в наемники.
За это время он даже снискал некоторую славу как человек со своеобразным чувством справедливости, которое он ставил выше обещаемых денег - он отказывался идти на аморальные, по его мнению, поступки и не брезговал выступать против самого "работодателя", если его замышляли обмануть или использовать в злых целях. Его уже несколько раз пытались убить за это, но пока что все попытки были безуспешны.
Фистанд продолжал тренировать свой дух в постоянных боях и скитаниях, неустанно ища достойного соперника - вызывая на бой сильнейших воинов Дэйллендз и подряжаясь на самые сложные задачи. Он научился обуздывать свою боевую ярость, все еще не покинувшую его после поражения под Эссемброй - ее место заняла холодная решимость.
Наемничество тоже оставило на нем отпечаток - некоторые события заставили Фистанда серьезно пересмотреть свои взгляды - но несмотря на это, он сохранял воинскую доблесть и чувство справедливости, на которое он всегда полагался в сложных ситуациях.
Но долго продолжаться так не могло, его душу постепенно все сильнее терзали сомнения в его прошлых действиях - и в один день Фистанд, окончательно устав от душевного неспокойствия, приносит себе клятву навсегда отречься от "отваги за деньги". В тот же день он решает, что пора ему поискать счастья в чем-то, кроме войны.
Не вполне уверенный, с чего начать, Фистанд принимает решение вернуться в Мит Драннор, по пути заночевав в придорожной таверне "Двухглазый циклоп".
И вот я здесь.
Фистанд, с силой мотнув головой, открывает глаза. Ладно, хватит воспоминаний.
За окном было еще довольно темно, но уже виднелись первые лучи рассвета. Решив, что все равно больше не уснет, он собирается в дорогу - до Мит Драннора оставалось еще значительное расстояние, но если верить карте, больше половины уже за плечами. Собрав вещи и надев броню, он спускается на первый этаж "Циклопа", чтобы закусить чем-нибудь и продолжить путь.
Сидя за угловым столиком, Фистанд задумчиво жевал куриное крыло и бегло осматривал немногочисленных постояльцев. В основном это были довольно усталые по виду путешественники - хотя чего еще ожидать от придорожной таверны? Внимание привлекала разве что компания из четырех человек за дальним столиком, которая, несмотря на время суток, выглядела довольно оживленной. Все они были при оружии. Скорее всего, приключенцы, - подумал Фистанд, сверля взглядом вполне привлекательную эльфийку - кажется, плута. Может...а, к черту. Хватит с меня эльфиек-ассасинов. Усмехнувшись и опрокинув в себя кружку эля, он отвернулся к окну.
Он снова задумался. В "Циклопе" было так тепло и уютно...стоит ли вообще куда-то идти? Зачем ему вообще идти в Мит Драннор? Людей там не то чтобы презирают, но все равно...как-то не слишком уважают - он понял это еще со времени пребывания в лазарете. Лазарет...Фистанд помрачнел. Любые воспоминания неизменно вели его к Эссембре. Решительно мотнув головой, он опрокинул в себя вторую кружку. Нет, сейчас не время об этом думать. Надо думать, как добраться до Мит Драннора...
Его размышления внезапно прервала незнакомая девушка-тифлинг, без особых церемоний молча севшая напротив него. Бегло осмотрев ее, Фистанд узнал в ней волшебницу из той компании. Кажется, он уже догадывался, к чему все идет...
Она заговорила первой.
- У незнакомца, который пьет в одиночку, должна быть достаточно серьезная причина...не так ли? Ну а то.
Фистанд усмехнулся про себя. Он сразу понял, что это не начало знакомства - скорее стандартная фраза, если у кого-то есть к тебе дело: в бытность наемником он выучил это наизусть.
И действительно, она не стала дожидаться его ответа.
- Меня зовут Синдра. Синдра Эмберхайд.
- Фистанд Вестхаймер. Ближе к делу. - без особого интереса отвечает Фистанд.
На лице Синдры выступило облегчение - ей не придется тратить время на попытки подвести разговор к сути. Фистанд снова усмехнулся.
- Я смотрела на тебя издалека. Оружие, броня, усталая походка...Ты выглядишь опытным воином. Да ладно.
- Допустим.
- У меня - точнее, у нас - есть дело как раз для такого, как ты. Пойдем? - Синдра встала и показала на ту самую компанию. Черт, только же вроде завязал с приключениями... Ладно, посмотрим, что у них есть.
- Пошли.
Фистанд нехотя поднимается и идет вслед за ней к дальнему столику.
Увидев их, компания за столом затихает. Повисает неловкое молчание. Синдра кивает Фистанду - мол, представляйся. Как же он этого не любил...
- Фистанд Вестхаймер. Род занятий, думаю, вам понятен по внешнему виду. Сомневаюсь, что вас интересует что-либо еще. Излагайте.
Снова молчание. Поняв, что никто особо говорить не собирается, из-за стола встает и откашливается гном в тяжелой броне. Скорее всего, лидер, - пронеслось у Фистанда в голове.
- Здравствуй, друг. Как полагается, позволь сначала всех представить.
Я - Вулгрим Златобород, клерик Келемвора, по совместительству лидер группы.
Это, - Вулгрим показал на слегка смущенную эльфийку, - наш очаровательный мастер замков и ловушек, Мирасента Джойсворд.
Кассагир Сайлентред, - сидящий за столом полуэльф молча кивнул Вулгриму, - охотник, следопыт и наш личный проводник по особо опасным зонам Фаэруна.
И волшебница школы Огня, Синдра Эмберхайд, с которой ты, думаю, уже знаком.
Фистанд сохранял молчание.
- Ближе к делу. В своих недавних приключениях Гир нашел весьма любопытное место недалеко в лесу Кормантора, недалеко от Мит Драннора - что-то вроде древней эльфийской библиотеки. Однако его попытки разведать не увенчались успехом из-за странной активности энергии Колдовского мора. Откуда она могла там взяться, если Мор сошел на нет уже почти 100 лет назад?
- Я, конечно, не специалист в вопросах Мора, - перебила клерика Синдра, - но могу предположить, что активность этой энергии вызвана чем-то изнутри. Возможно, артефактом...или волшебником.
- А еще, - подал голос Кассагир, - я мельком видел Моровых существ, когда уходил оттуда. То есть, если их не подавить сейчас, позже может произойти что-то гораздо более страшное.
Повисло молчание.
- То есть, насколько я понял, вы хотите прорваться внутрь через что бы там ни было и уничтожить предполагаемый источник Мора? Это, конечно, хорошо, но при чем здесь я? - наконец высказался Фистанд.
- Ключевое слово - "прорваться". - заметил Вулгрим.
- Вас четверо. С этим есть какие-то проблемы? По-моему, ничего сложного...
- ...а что, - решительно прервала его Мирасента, - ты видишь среди нас хоть одного воина?
Фистанд открыл рот, чтобы ответить...и так и остался стоять. Мирасента усмехнулась. Действительно.
- Ладно, - Фистанд перевел тему, - даже если и так, что я с этого поимею, например? - Возможность замечательно провести время с двумя очаровательными девушками? - елейным голоском проворковала Мирасента. Синдра прожгла ее взглядом.
- Усохни, Мира, - ласково ответил ей Вулгрим. Та обиженно замолчала.
Развернувшись к Фистанду, он продолжил: - Ну, помимо стандартного процента от добычи, если она там будет, мы мало что можем предложить...
Слушая предложения Вулгрима вполуха, Фистанд задумался. У него было при себе достаточно денег...да и он ведь отрекся от "войны за деньги". Тем более, судя по описанию Гира, это по пути к Мит Драннору.
Почему бы и нет? Он уже успел соскучиться по приключениям в хорошей компании...и эта выглядела вполне "хорошей". К тому же, если все обстояло, как они описали, это действительно может вылиться во что-нибудь нехорошее.
При всех своих "нейтральных" наемнических замашках, Фистанд не мог этого допустить. Да и эта Синдра выглядит вполне неплохо. - пронеслось у него в голове. Он усмехнулся.
- ...а знаешь, что? - наконец перебил гнома Фистанд. - К черту это все. Я согласен.
Вулгрим улыбнулся.
- Тогда добро пожаловать в нашу группу, Фистанд Вестхаймер.
Развернувшись ко всем, он добавил: "В таком случае - поезд боли покидает станцию "Двухглазый циклоп" через полчаса. Шевелите булками."
Впервые за долгое время Фистанд поймал себя на том, что улыбается.
Спустя полчаса группа, следуя указаниям Кассагира, двинулась в путь.
Уже под вечер, зайдя в какую-то непролазную чащу, компания остановилась на небольшой пустой поляне.
- Мы на месте, - объявил Кассагир.
Повисло неловкое молчание - группа стояла посреди именно что пустой поляны.
- ...тогда почему я, собственно, ничего здесь не вижу? - наконец решился спросить Вулгрим.
- А, ну да. Потому что вы не следопыты, - с некоторой гордостью ответил Гир. - Тогда сделаем по-другому... Идите строго за мной.
Пройдя вслед за следопытом какое-то расстояние, все один за другим странным образом вошли внутрь...чего бы это не было. Фистанд решил, что это, скорее всего, была всего лишь внешняя невидимость.
Приключенцы осмотрелись.
Они находились в каменном зале, сквозь стены которого (а кое-где и вместо них) пробивались могучие корни деревьев. Проход был всего один, и он вел вглубь. Вполне в духе эльфов, - подумал Фистанд. Ему, как, впрочем, и всем, это не очень нравилось, но иного пути не было. Неуверенно постояв на месте, Фистанд решил пойти первым.
Компания проходила между бесчисленных коридоров и стеллажей с древними фолиантами - некоторые из книг Гир по просьбе волшебницы сгребал в сумку. Группа спускалась все ниже, становилось все темнее - Синдру, несмотря на ее возмущения, пришлось использовать как факел. Как ни странно, несмотря на прямо-таки благодатную обстановку, на группу никто не нападал. Фистанд был более чем уверен - здесь есть кому.
Группа пришла к развилке. Здраво решив не разделяться, приключенцы доверились магическому чутью волшебницы, которая ощущала сильное влияние магии где-то вдалеке, и пошли за ней. Фистанд чувствовал себя все более неуютно - он никогда не доверял магии - но молчал.
- Стоять. - резко сказала Синдра. Её огонь погас. Вся группа моментально застыла на месте.
Волшебница начала делать странные движения взад-вперед. Казалось, она будто внезапно вошла куда-то и проверяет, где "проход".
- Немного жутковато это говорить, - голос Синдры был спокоен, но Фистанд отчетливо слышал нотки страха, - но впереди и шрам его знает, насколько вглубь - область дикой магии. Надеюсь, никому не надо объяснять, что это и насколько это может быть плохо?
- Вообще не совсем, - неуверенно ответил Фистанд. - Я ничего не чувствую.
- Потому что ты не маг - точнее, потому что ты не обладаешь способностью колдовать. Я уверена, Вулгрим тоже почувствовал это. - взгляд Синдры остановился на клирике.
- А то. - кивнул тот. - Что эта область здесь делает? Я уже очень давно не встречал подобного.
- Это очень сильная штука. То, что ее вызвало - явно не человек. Здесь что-то произошло...
- ...эй, эй! - раздался голос Мирасенты. - Кто-нибудь может перестать запугивать нас и вкратце рассказать, чем это вообще опасно?
- Совсем вкратце - область дикой магии имеет огромный, но случайный эффект на любое заклинание, произнесенное в ней.
Синдра повернулась к группе и щелкнула пальцами. В ее руке зажегся огонек.
- Если бы я вызвала этот огонек, стоя на метр дальше, он с некоторой вероятностью мог бы испепелить нас всех. Включая меня. - волшебница потушила огонь и ухмыльнулась. - Намного веселее могло быть, скажем, с заклинанием телепортации...или...
Мира, видимо, представив эффект, в ужасе вцепилась в стоящего рядом Кассагира. Тот неодобрительно посмотрел на Синдру.
- ...то есть, на меня, Миру и Гира эта штука не влияет абсолютно. - усмехнувшись, оборвал ее Фистанд.
Гир заржал.
Синдра яростно прожгла Фистанда взглядом, пробормотала что-то вроде "тупые солдафоны" и молча пошла вперед. Группа двинулась следом.
Спустя где-то минуту случилось то, чего Фистанд столько ждал - на них наконец-то напали.
Несколько шрамированных существ даже при всей неожиданности были слабой угрозой, но раны, оставляемые ими, очень плохо заживали - клирику пришлось потрудиться. Сложности добавляла и область дикой магии - если Вулгриму всего лишь иногда приходилось лечить по несколько раз, то Синдра была почти полностью обезоружена, рискуя одним "удачным" заклинанием угробить всю группу.
Несмотря на постоянные перерывы после сражений, группа шла дальше - проходов было много, но на деле многие были заблокированы обвалами или колдовским огнем, очагов которого было все больше. Правда, приключенцы потеряли цель - из-за дикой магии магическое чутье Синдры стало очень нестабильным, и полагаться на него перестали. Становилась все более нестабильной и сама волшебница - видимо, область как-то влияла на нее.
Фистанд же, в отличие от Синдры не будучи стесненным дикой магией, рвался в бой и вместе с Гиром и Мирой беспощадно уничтожал шрамированных. К нему снова начал возвращаться боевой кураж, и он рвался вперед - правда, ему все равно приходилось останавливаться, чтобы вылечить полученные раны. Хоть они и почти не причиняли боль, Вулгрим уверил, что с Мором шутки плохи.
Команда пробивалась вглубь, и все выглядело относительно стабильно.
Наконец, порядком усталые, они вышли в обширный зал, который был практически пуст...не считая некой фигуры в центре. В зале было странно тихо - настолько, что даже не было слышно тихого звука, обычно издаваемого очагами колдовского огня. Очаги его присутствовали и здесь, но что-то с ними было не так.
Всмотревшись в них, Фистанд понял простую, но пугающую вещь: они не двигались. Так же, как и остальные очаги, они сверкали ярко-лазурным огнем, но языки пламени были неподвижны.
- Господа, - тихо проговорил Фистанд, показывая на огонь, - вы...тоже это видите?
Вся группа молча кивнула. Пройдя мимо яростно жестикулирующей Синдры - из-за ее нестабильного поведения ей решили завязать рот во избежание неосмотрительного колдовства - Фистанд медленно приблизился к фигуре в центре зала.
Это оказалась неподвижная эльфийка-волшебница, застывшая в довольно странной позе - Гир прокомментировал, что она выглядит, будто застыла во время - или в результате - заклинания.
Фистанду стало не по себе. Такое ощущение, что зал, в котором он стоит, застрял во времени.
- Есть идеи? - спросил Вулгрим.
- Я тут вообще боюсь что-либо трогать. Такое ощущение, будто время остановилось, - поежилась Мира. - Можем спросить эксперта.
- Поддерживаю, - Гир стянул повязку с Синдры.
Вопреки ожиданиям Фистанда, она даже не стала материться на группу, как в прошлый раз - она просто безмятежно стояла с отсутствующим взглядом. Повисло молчание. Следопыт щелкнул пальцами перед ней, но ее взгляд не изменился.
- Почему ничего не двигается? - наконец странно медленным и безмятежным голосом протянула Синдра. - Я умерла? Почему тогда вы-- - раздраженный Гир заткнул ее обратно.
- Все ясно, господа - эксперт готов. Совсем доконала бедолагу эта дикая магия (Она кого хочешь доконает, - тихо проговорил Вулгрим)... Еще идеи? - уже более обеспокоенным голосом спросил охотник. - Фист? О, еще один...
Все это время Фистанд, не слушая товарищей, неотрывно смотрел на эльфийку - почему-то она показалась ему очень красивой. Это место дарило ему странное умиротворение - он думал, это из-за ощущения остановившегося времени. Даже звук, казалось, был приглушен.
Вот уж чего Фистанд не ожидал, так это подобной встречи. Чертовски романтично, усмехнулся он. Наверное, он мог бы стоять так часами...
- Фистанд! - Раздраженный голос Миры все же заставил его прийти в себя.
Он осоловело огляделся.
- Повторю для вышедших из нирваны - наш эксперт отъехал. - Гир хмуро показал на стоящую в полном трансе Синдру. - Предложения?
- Смотря по поводу чего...Если насчет этой эльфийки - в принципе, есть. Думаю, похожее подойдет и Синдре. - Фистанд пожал плечами.
- Излагай.
- Сам подумай. Что у нас по легенде обычно делали с спящими, окаменевшими и прочими красавицами?
- ...не знаю, как у тебя, но у меня не совсем цензурные варианты. - Гир усмехнулся.
- Потому что фольклор знать надо, деревенщина... - Фистанд встает перед эльфийкой и галантно откашливается.
- Кхм. Простите, что беспокою вас, мадемуазель.
С этими словами воин, отбросив сомнения, резко бросает меч на землю и крепко обнимает и целует ее.
Щеки Мирасенты моментально вспыхивают, и та демонстративно отворачивается; заметивший это Кассагир, не в силах больше сдерживаться, взрывается хохотом. Вулгрим усмехается в бороду.
Фистанд не замечает ничего из этого и просто наслаждается моментом. Почему-то ему кажется, что в это же время все вокруг него медленно оживает, но он списывает это на эмоции...
Наконец Фистанд решает, что достаточно, и отпускает волшебницу.
- ...слушай, Фист, это вот это ты мне предлагаешь опробовать на Синдре? - чуть не плача от смеха, выдавил Гир. - Она, конечно, горячая (давится смешком), но нас всех тут к чертям поджарит.
- Пользуйся моментом, пока она не может сказать тебе "нет". - усмехнувшись, заметил Вулгрим.
Гир снова истерически заржал.
- Смотрите! - вдруг заметил Фистанд. - Смотрите на огонь!
Очаг колдовского огня вдоль стены медленно начал приходить в движение.
Повисла тишина.
- Кхм. Нет, стой, - отсмеявшись, удивленно спросил Кассагир, - это что, правда сработало?
Фистанд и Вулгрим одновременно пожимают плечами.
Лицо Гира расплывается в ухмылке, и тот разворачивается к все еще отключенной Синдре; Мирасента обиженно сидит на земле, сжигая его взглядом.
Тем временем неизвестная эльфийка, освободившись из стазиса, падает на землю и приходит в себя. Фистанд переключает взгляд на нее и помогает ей встать.
- Фистанд Вестхаймер. Будем знакомы. - представился он.
- Офелия. Офелия Эйвин. - тихим голосом ответила эльфийка. Она огляделась. - Кто ты...вы все? Что вы здесь делаете?
Обернувшись, чтобы представить группу, воин видит Гира, вставшего напротив безмятежной Синдры и многозначительно протянувшего "Проснитесь и пойте, миссис Синдра. Проснитесь и пойте.". Фистанд закатывает глаза и поворачивается обратно к Офелии. Нашел время.
-...в общем, это пока что не совсем важно. - тактично перевел тему Фистанд. - Гораздо более интересный вопрос - что здесь вообще происходит? Учитывая, что тебя мы нашли почти в самом сердце Мора, ты должна об этом что-то знать--
Внезапно раздается оглушительный хлопок, сбивающий Фистанда и Офелию с ног.
На секунду замешкавшись, оглушенный воин быстро перекатывается, вставая на ноги и резко оборачивается с мечом наготове...
- ...черт,Синдра! Ты сдурела?! Забыла про дикую магию?! - поднимаясь с земли, звучно заорал Вулгрим.
Фистанд со вздохом опустил меч и одновременно с Мирасентой молча закрыл лицо ладонью.
- Конечно, не забыла. - наигранно-ласковым голосом парировала Синдра. - Если бы не она, я бы чего поубойнее кастанула.На вас всех.
- Зато как сработало-то. - довольным голосом усмехнулся каким-то образом нетронутый Кассагир. - Слушай, Фист, а ты был прав, на раз действует...
Горящие глаза Синдры прожгли всех товарищей по очереди. "Я вам всем там, наверху,отвечу," - зловеще улыбнулась она.
- Не хотела бы вас прерывать, господа... - раздался вдруг тихий голос Офелии.
Все разом обернулись на нее - она смотрела на разгорающийся очаг колдовского огня у стены.
- ...но у нас сейчас будут проблемы намного больше. - меланхолично и почти обреченно закончила она. - По-вашему, стазис здесь висел просто так?
Повисла звенящая тишина.
Группа молча смотрела, как колдовской огонь, охвативший уже всю боковую стену, начал принимать невнятную форму. Отдельные языки пламени сливались в один, разбросанные огоньки соединялись в пламя, которое будто конденсировалось в нечто материальное. Это зрелище было в чем-то завораживающим...и в то же время Фистанд понимал, что он не хочет увидеть то, что из этого появится.
Спустя полминуты приключенцы наконец смогли различить нечеткую форму четырехлапой твари, очень отдаленно напоминающей пса. Тварь состояла целиком из энергии колдовского огня, который каким-то непостижимым для Фистанда образом составлял ее плоть.
- Моровой зверь. - в звенящей тишине раздался обреченный голос Кассагира. - В Чумных землях видел парочку.
- Насколько все плохо, от одного до десяти? - нервно спросил Вулгрим, не отрывая глаз от зверя.
- Дай-ка прикину...пятнадцать из десяти.
Фистанд мрачно поднял меч.
- Все знают, что делать? - стальным голосом спросил он.
- Мне, например, - ничего, - усмехнулась Синдра. - Как и ей, думаю, - показала она на Офелию.
Фистанд кивнул и хотел ответить, но его ответ был заглушен почти демоническим смехом твари, злобно скалившейся на группу.
Противники смотрели друг на друга. Фистанд понимал, что если он не нападет первым, зверь сделает это сам...но он боялся. Тварь действительно была ужасной.
Он посмотрел на своих товарищей. Синдра и Офелия были относительно спокойны - наверное, из-за того, что как раз им-то сражаться и не стоит. Кассагир твердо стоял, смотря на тварь,но его руки заметно дрожали. Мирасента дрожала всем телом и явно не хотела сражаться. Вулгрим с мрачным видом смотрел в лицо зверю.
Он снова посмотрел на тварь - как ни странно, она пока не нападала: видимо, она наслаждалась страхом жалких существ перед ней. Он боялся ее...но если он не пойдет в битву первым, то кто? Больше некому. Больше некому. - раздалось эхом в его голове. Он должен защищать своих товарищей. Должен.
Преобразившись в лице, Фистанд с железной решимостью делает шаг вперед и взмахивает мечом. "Иди сюда, тварь," - с вызовом процедил он сквозь зубы. Война - общий язык всех существ...
И действительно, зверь принимает вызов и, оскалившись в предвкушении, бросается на воина.
Фистанд быстро понял, что бой будет тяжелым - хоть воин и увернулся от первого рывка твари, она быстро пришла в себя и неожиданно изрыгнула в его направлении мощный сгусток колдовского огня, пробивший Фистанду наплечник. Плечо тут же отдалось неприятным жжением, но несмотря на это воин устоял на ногах и, издав боевой клич, рванулся на противника.
Завязывается короткая схватка, в результате которой Фистанд наотмашь наносит насколько мощных ударов по морде зверя - тот, однако, не впечатлился и снова отбросил воина мощным ударом лапы. Не обращая внимания на боль, Фистанд снова встает и, встав в защитную стойку, ждет очередного броска зверя; однако он, внезапно получив сильный удар в спину, резко теряет к воину интерес и разворачивается на обидчика - Мирасенту. Момента
Персонаж CBuTaHa Девушка, человек, 21г. Мировоззрение Хаотичная-добрая. Внешность Свитана с самого детства было красивой девушкой с мягкими и приятными чертами лица. Её рыжие волосы сводили с ума множество мужчин. Многие пытались добиться её расположения, но её сердце навсегда было подарено Суне.
Свитана родилась в трущебах Невервинтера. Родители любили её и даже их низкое положение не помешало им вырастить добрую и веселую девочку. В младенческом возрасте местная старуха предрекла её покровительство Суны, за её рыжие волосы и красоту, наставив родителей обучить Свитану молиться именно этой богине. Когда ей было семь лет на город обрушился Мор, оставив ещё маленькую Свитану сиротой. Её всю в слезах нашел служетель храма, пришедший забрать тела её родителей. Он отвел её в один из временных приютов организованных при храме. Она постоянно оплакивала своих родителей не переставая молиться Суне. Однажды священник настоятель увидел как Свитана пыталась исцелить пораженную мором женщину которой оставалось жить совсем не много. Из её рук струился свет, выкрикивая слова молитвы Свитана плакала не в силах помочь умирающей. Пораженный священник понял что у девочки есть дар магии и большая вера в богов, что дает ей возможность быть проводником их силы. После этого случая Свитану отправили обучаться и развивать свой целебный дар в паладинский орден Огненной руки. И хоте поклонение Суне было среди них не в почете, целительские способности Свитаны позволили ей наконец добиться уважения и статуса полноценного клирика. Уже в 15 лет её стали брать на задания ордена, где уже в бою с еретиками и демоно-поклонниками, с толпами живых мертвецов, и их проводниками личами и некромантами, она показала себя как незаменимый член отряда. Без её целебного дара орден потерял бы множество своих войнов.
Несколько месяцев назад, отряду Свитаны было поручено помешать культу Красных магов призвать ужасного демона из нижних планов. Обычное задание обернулось катострофой. Пробившись в главный зал паладины оказались в ловушке. Призыватели натравили на них полчища демонов низших каст и летающих тварей дышащих огнем. Времени на уничтожение камня призыва, средоточия магической силы открывающей портал между мирами, практически не оставалось. Однако Свитана продолжала лечить раненых вместо тога чтобы уничтожить камень. Старший паладин Тарос ценой своей жизни уничтожил камень. Многие умерли в тот злополучный день. Все стали винить Свитану в случившемся, она так и не смогла убедить Старший совет , что исцелять раненых и поддерживать защитные заклинания, это единственное , что она могла сделать тогда. Не смотря на то, что Свитана была в почете у старших паладинов(многие из них были даже любили эту красивую девушку) она была изгнана из ордена с сохранением всех привилегий, и с хорошим рекомендательным письмом.
Свитана не видела себя в искателях приключений или в разбойничьей банде, поэтому она пошла в служение Лорду Невемберу и городу людям Невервинтера, своей родины. И сейчас она в авангарде любых сражений во славу Невервинтера. Не раз она спасала жизни других героев. Её охотно берут на различные задания, в глубины темных подземелий и на мрачные кладбища, в непролазные джунгли и морозные горные вершины, потому, что знают -Свитана своей божественной силой всегда осветит им путь к сокровищам , славе, и богатству!
Мировоззрение - Полагается на интуицию и везение. Нет достоверной информации об ее приверженности к какому либо божеству или церкви.
Биография (Описание детства / юности) - Охотница за сокровищами, которой доводилось находить такие вещи, которые не снились и опытным археологам. Хрупкая, но бесстрашная она всегда работает в одиночку, считая, что от напарников одни проблемы. В детстве была неугомонным сорванцом, которую очень сильно привлекала археология и мистические артефакты. Пройдя суровое обучение у разных мастеров дабы быть не зависимой от других овладела различными приемами и магией, которую даровали ей найденные артефакты. Из оружия ее предпочтения остановились на парном оружии. Будь-то мечи или рапиры, которые подчеркивали ее изящность и мастерство, а так же безжалостность и ослепительная скорость расправы со своими врагами. За что и получила свое прозвище "Ониблейд".
Цель пребывания в игре - В Невервинтер ее занесло по той же причине как и всегда. Загадочные артефакты, которые хранятся голубого в подземельях Берега Мечей.
События, связывающие вас и игру - Увы прибытие в Невервинтер было не столь гладким как подразумевалось при отплытии с порта в Берег Мечей. Корабль попавший самый пекло войны Нервервинтера с Валиндрой, был атакован Драколичем. Бой был не долгий, но и не легкий. Приняв на себя удар Драколича Аюми едвали смогла уцелеть и спастись. Выжила только она и за спасение заплатила высокую цену. Травмирование руки, утрата всего снаряжения и ее любимых мечей. И ко всему прочему странную магическую метку, которая практически подавляет всю ее силу. Из-за синей метки ее чуть было не приняли за "Шрамированную", тех кто получил шрамы от Колдовского мора как выяснилось позже в Лагере. Залечив на скорую руку раны в передовом лагере стражей Нервевинтера ей пришлось учиться заново ведению мечем. О парном оружии пришлось забыть из-за травмы левой руки. А для поднятия увесистого и обращения с 2-х ручным мечем приходится заматывать левую руку темляком, что бы крепко и уверенно держать меч. И сражаться на уровне как с парным оружием. Из магии ничего в ее распоряжении не осталось, только частицы силы артефактов пробивающиеся сквозь синюю метку. Однако способность сотрясать землю не только замедляя врагов, но и опрокидывать их с ног все еще осталось. Но этого ей более чем достаточно, т.к. травмы не сказались на ее скорости, прыткости и ловкости. Тем не менее она желает быстрого выздоровления, что бы вновь взяться за парные клинки. И так передней стоит новая задача: Восстановиться и излечиться от Метки, а для этого придется проделать долгий путь, который приведет ее в замок Невер. Где на данный момент скрывается Валиндра с своими полчищами нежити, и, наверно, еще с одним "Драколичем"... Но, основная цель - это все так же поиск тех загадочных артефактов, о которых она узнала из летописей Нервевинтера. И даже если мир будет спасен, Валиндра уничтожена и она освободиться от метки... Она не успокоится пока не отыщет все артефакты Берега Мечей. Но если же находки вдруг окажутся еще одними пустыми безделушками: "То я всегда смогу продать их за большие деньги".
1. Имя: Киммуриэль Облодра (не путать с оригинальным).
2. Возраст: 117 лет.
3. Раса: Илиитири (дроу / темный эльф).
4. Класс: Рейнджер.
5. Внешность: Как и все дроу, Киммуриэль не слишком высок, его рост едва ли достигает 170см. Он довольно изящно и хорошо сложен. Цветом кожи Киммуриэль также ничем не отличается от своих сородичей – обсидиановый «загар» эффектно выделяется на фоне белоснежных прямых волос ниспадающих на плечи. У эльфа достаточно острые хорошо очерченные черты лица: ярко выраженные скулы, точеный подбородок, прямой изящный нос. Глаза чуть раскосые, с радужкой непривычного для темных эльфов "лавандового" цвета. Взгляд сосредоточенный, в них никогда не плещется вся гамма чувств. Губы достаточно аккуратные в меру тонкие, уголки всегда опущены, их никогда не трогает даже садистская улыбка, столь характерная для кровожадных дроу.
7. Биография: Дом Облодра, третий в иерархии правящих домов Мензоберранзана, когда-то был едва ли не самым опасным, поскольку его члены владели псионическими силами или магией разума. В Смутное время, когда вся магия Фаэруна вышла из под контроля, способности Дома остались неизменными. Кьорл Одран, Мать дома Облодра, решила воспользоваться полученной возможностью упрочить свое положение в иерархии, и даже открыто выступила против Матери Бэнр, Матери первого по счету дома и по сути правительницы Мензоберранзана.
Однако удача и богиня Ллос находились отнюдь не на стороне третьего Дома. Смутное время закончилось, и магические силы вновь стали послушны, а псионические дали сбой. Дом Облодра был уничтожен. Дворец вместе с теми обитателями, до которых не добрались призванные из Бездны тенар’ри, утянула в гигантскую расщелину Клорифту огромная тварь, воплощавшая гнев Паучьей Королевы…
Но не всех членов семьи постигла смерть. Кеммуриэль, 17-летний наследник, бежавший из дома после нападения и выживший в бесчисленных туннелях андердарка благодаря своим способностям в псионике, выбрался на поверхность прямо к лагерю лесных эльфов Кортмантора. Когда Киммуриэля доставили в Мит-Драннор, в нем быстро заметили то, что отличало его от сородичей. В нем была искра. И эльфы начали тренировать его, как физически, так и духовно.
Киммуриэль - рейнджер, но в любой ситуации повинуется собственному разуму, его решимость трудно нарушить, поскольку он в меньшей степени, чем его сородичи (не говоря уже о расах, которым свойственно более явное проявление чувств), подвержен эмоциям – в его действиях всегда присутствует холодный расчет. Дисциплина, как умственная, так и физическая, является основой всей его силы. Рэйнджер никогда не пренебрегал упражнениями, он не стремился быть сильнее, но скорость, выносливость и силу воли развивал, наряду с умственными способностями. Острое чувство ненависти ко всем жителям поверхности характерное для дроу, не завладело Киммуриэлем, но и не обошло его стороной. Даже сотни часов, проведенных в медитации, не сделали дроу невосприимчивым к треволнениям тех, чей век быстротечен. Рейнджера всегда волнует судьба простых людей, если Киммуриэль видит несправедливость то старается помочь, но сначала он оценит ситуацию, а только потом, исходя из нее, примет решение. Киммуриэль переживает за тех, кому помочь не в силах, но не более. Киммуриэль очень любит лес, его ярко-зеленое убранство, мягкую траву стелющуюся по земле. Воздух напоенный запахом трав и разогретой солнцем древесины. Но если лесу грозит опасность, то рейнджера переполняет гнев, и тот становится существом лишенным жалости и сострадания. Все кто знают Киммуриэля искренне не советуют кому-либо причинить хоть малейший вред местам, священным для рейнджера. Именно поэтому дроу выбрал Сильвана своим божеством покровителем. Того, кто борется против вырубки лесов, изгоняет болезнь везде, где найдет её, защищает деревья и иные растения везде, где возможно. уничтожает огонь и тех, кто его применяет.
8. Цель пребывания в игре: Однажды слухи о кольце ужаса дошли до острых ушей лесных эльфов, и дроу, уже не юношу, а мужчину, отправили в Протекторат с миссией разузнать как можно больше. Однако Его Величество Случай может спутать карты даже такому воину, как Киммуриэль, и когда эльф подплывал к городу, его корабль был атакован драколичем, принадлежавшим могущественному личу Валиндре, чьей целью было порабощение всего Фаэруна. Киммуриэль решил, что лучше разобраться с врагом сразу, пока тот не набрался могущества и не стал угрожать, ставшему для дроу родным Мит-Драннору.
Его зовут Lobotog и он полуорк. Хотя полуорк – это весьма приблизительное сравнение с тем, кем он является на самом деле. А чтобы узнать, кем он является, следует отправиться далеко в прошлое.
Все началось очень давно, когда нынешний Фейрун был еще прошлым Фейруном. Хотя, что значат годы для морей и континентов. Войны происходили всегда. И всегда, когда во время битвы, лезвия мечей встречались с топорами, где-то в тылу, маги готовили, новые заклинания, способные повернуть ход битвы вспять.
Не все маги в то время разделяли новаторские подходы и именно поэтому одного из них отправили куда-то в горы к Долине Ледяного Ветра. И сказали ждать там дальнейших распоряжений. И вот однажды этот маг (он и в свое-то время не любил, когда его упоминают по имени), вдруг подумал, и выразил во всеуслышание свои мысли, типа, а чего это я, такой могучий, мягко сказать, волшебник, трачу тут свои немыслимые силы впустуя?
Остальным обитателям Берега мечей послышалась несколько иная трактовка, а до Амна вообще донеслось лишь «..уя!». Но это заставило всех задуматься.
Маг призвал на свою сторону темные силы и в поисках суперсолдат начал насильно скрещивать между собой все возможные виды живых и неживых существ. Наиболее жизнеспособные гибриды отправлялись на войну и там доблестно погибали, нежизнеспособные отправлялись к отвесной скале и оттуда сбрасывались вниз.
Уже внизу, под скалой, Лоботрог узнал, что армия мага разбита, а самого мага предали какой-то жуткой каре. Говорили даже, что его превратили в бронзового мальчика и отправили в другой план, в какую-то Бельгию, вечно стоять и справлять малую нужду. Но в это мало кто верил.
Тем временем годы шли, существа под скалой начинали приходить в себя, создали собственную цивилизацию, научились пить, курить и материться. И Лоботрог понял, что пора отправляться в путь. Куда именно лежал его путь, он, конечно же, не имел ни малейшего понятия. Он обошел многие города, в которых основным его занятием было срезание кошельков с пояса зазевавшегося прохожего.
Несмотря на то, что он был полуорком, остальных составляющих его расы никто толком не знал, даже он сам. Невысокий рост (для полуорка), шерсть на ногах и склонность к воровству выдавали в нем порулослика. Длинные уши, которые он пытался скрыть – эльфа. Излишне темная кожа… Впрочем, перечислять можно было долго.
Тем не менее, все эти особенности слепили из него того, кем он и стал. Люди не слишком часто видели воров среди полуорков, поэтому его клыкастая физиономия не вызывала особого опасения. Так он и перебивался, пока не узнал о трудностях в Невервинтере.
Лоботрог, несмотря на кажущуюся наивность, понимал, что если кому-то где-то плохо, то обязательно кому-то от этого должно быть хорошо. Поэтому он собрался и отправился покорять неведомый для него Невервинтер.
Он не стремился восстановить справедливость, он не стремился помочь страждущим. Он – обычный авантюрист, который в первую очередь ищет выгоду для себя. Но при всем при этом, в нем есть еще и что-то человеческое – он не может стоять в стороне, когда трое избивают одного… Собственно, после этого и началось его приключение в Невервитере.
Меральда- симпатичная полуэльфийка, на вид совсем молодая, 21 года от роду. Рост ее примерно 171 см, худощавое телосложение- о таких обычно говорят "недокормленная", хотя для нее это было нормальным состоянием, т.к. эльфийская кровь в жилах дает о себе знать. У Меральды светлые зеленые глаза и светло-русые, ближе к золотистому, прямые волосы. Раньше она носила длинные волосы, но позже обрезала их, оставив в дополнение пару коротких косичек для украшения. Кожа ее оттенка совсем легкого загара. Лицо имеет слегка заостренные черты- тонкие четкие брови, прямой нос и аккуратный подбородок. Меральда носит достаточно свободные одежды, напоминающие рясу- сверху торс прикрывает рубаха из складок ткани с рукавами до запястий, ниже пояса длинные полы юбки достают до щиколоток. Под одеждой она также носит штаны из более плотной ткани. Все это украшает тканевый пояс с небольшими резными металлическими бляшками. У нее есть два комплекта- черно-красный и серебристо-белый. В зависимости от настроения, девушка меняет свой наряд. Не любит выглядеть грязно или недостойно, старается следить за собой. В качестве оружия использует скипетр, составленный из черепов. Такое оружие выбрано скорее для устрашения, чем в качестве символики своего божества. Черепки небольшого размера были найдены в ближайшем лесу. Кому они принадлежат- она понятия не имеет. В ближнем бою может схватиться за кинжал, который иногда вылетает из рук и сам наносит удары противнику.
Мировоззрение.
Меральда относится к миру как к чему-то настолько огромному и непостижимому, что ничто не может считаться абсолютной правдой или неправдой- в чем она убеждалась уже много раз. В целом ее мировоззрение нейтральное доброе. Доброту ей привил отец, своеобразный нейтрализм- мать. Однако не смотря на столь открытое сознание, она является клириком Селун. Прохладный свет звезд и луны всегда завораживал ее мысли и еще больше погружал в гармонию со всем окружающим. Меральда очень любит животных и природу- тоже след влияния ее отца. Поэтому она часто бывает окружена своими друзьями- в основном, лесными существами.Самую крепкую дружбу водит со своей любимой кошкой Бусей и псевдодраконом Чардолаксом. Оба они любят коротать вчера у нее на коленях под тихое чтение священных текстов и трактатов. Не сказать, что Меральда фанатична- скорее, достаточно набожна, и интересуется также и другими религиями, но только из любопытства. От Селун у нее есть небольшое дарование- она по желанию может заставить светиться бело-голубыми узорами свои одежды, хотя многие думают что это дар Эйлистри. Она, конечно, не имеет ничего против этого божества, но никогда не танцевала в ее честь.
Детство и юность.
Меральда родилась в семье женщины человека и лесного эльфа. В то время ее отец жил со своими сородичами в Лунном лесу, а мать в городе Серебристая Луна. Харион (отец) патрулировал южные границы леса, не смотря на то что это самая спокойная его часть. Как-то он со своей группой заехали в Серебристую Луну из-за травмы одного из следопытов. Они решили остановиться в городе на пару дней и вот, проходя по улице он встретил свою будущую супругу. Не смотря на свою застенчивость он быстро завязал с ней разговор и познакомился с Сариндой (мать). Кто знает, может сама Селун помогла ему в этом? Так или иначе, после обратной дороги в Лунный лес и прощания с ним он вернулся в Серебристую Луну и женился на Саринде. Хариона часто влекло в леса, и время от времени он отправлялся на охоту и просто побродить по чаще. Он любил наблюдать за Слезами Селун- звездным облаком рядом с луной. Харион почитал Селун как божество, помогающее ему в путешествиях, и Меральда позже переняла у него это верование. Саринда же была простой горожанкой- не из высших слоев, но и не из бедняков. Занималась ювелирным делом в своей семейной мастерской, каким-бы странным это занятие не казалось для женщины. Дела шли с переменным успехом, но их семейная пара могла позволить себе ребенка- и через время он у них появился, любимый и желанный. Обычно бывает, что воспитанием детей в семье занимается по большей части мать, но только не в этом случае- любовь отца Меральда ощущала с первых дней жизни особенно горячо. Они любили проводить время вместе, и Харион передавал свой свободолюбивый дух (однако, не мешавший ему быть семьянином), который дочь впитывала как губка. Он показывал ей созвездия, учил передвигаться по лесу и общаться с дикими животными. Последнее получалось у Меральды особенно хорошо. Но не только отец занимался дочерью- Саринда обучала дочь грамоте и хорошим манерам, прививала любовь к порядку и чистоте. Позже это поможет ей в её лекарском призвании.
В 20 лет она поступила в местный храм в качестве помощницы и лекаря, стала более углубленно изучать теологию. Воздавая молитвы Селун она просила ее о снисхождении ко всем странникам в их путешествиях. Её желание помогать людям росло, и через год она узнала о трагедии в Невервинтере. Еще не представляя, какие ужасы таит Хельмова обитель, куда направляли всех больных колдовским мором, она направилась в свое первое путешествие, неся другим свое искусство целительства и сострадание. Прибыв в Невервинтер и немного освоившись, Меральда поспешила в обитель- там и начались ее приключения. Она часто с любовью вспоминает о своем доме, и мечтает посетить его когда-нибудь, увидеть родных. Но чувство долга пока не отпускает ее в Луруар, и она остается помогать больным как физически, так и духовно. Когда Меральда ясными ночами смотрит на Слезы Селун, иногда ей кажется, что Харион тоже смотрит сейчас на них, обняв Саринду.
Шагра- потомственный пират, ее отец и мать были корсарами и очень даже неплохо зарекомендовали себя на Побережье Дракона. Ранние годы своей жизни Шагра провела в городе Вестгейт, где она вместе с матерью проживала в портовом районе, и уже с малых лет была очарована морем. Эти обстоятельства отразились на выборе юной Шагры своего жизненного поприща. Конечно же, она мечтала стать пиратом!
В пятнадцатилетнем возрасте Шагра приобщается к морскому делу, она поступает на службу к своему отцу. На то время ее отец командовал флотом из трех пиратских кораблей, одним из которых командовала ее мать. Сам флот был частью пиратской банды «Синий Рассвет», что промышляла в водах Дрэгонмира. Шагра обладала всеми качествами необходимыми для нелегкой жизни в море, сильный характер, отчаянно дерзкую храбрость и от природы очень крепкое тело. Но у нее были и существенные недостатки, которые подчас доводили до бешенства суровых родителей. Вольная жизнь быстро разбаловала Шагру, в ней поселилась страсть к азартным играм и кутежам. Дерзость стала преобладать над храбростью, и порой ее выходки превращались в причину беспокойства всего экипажа. Она постоянно нарушала корабельные правила, чем иногда вызывала недовольство со стороны команды, ведь в отличии от них капитан не мог позволить пустить в ход всю строгость наказания к собственной дочери. Помимо всего прочего, Шагра иногда позволяла себе поступать легкомысленно по отношению к ситуации. К примеру во время исследования древних катакомб, где всегда есть шанс найти немного сокровищ, приглядываясь к возможным ловушкам, она обнаруживает подозрительный выступ в камнях, внимательно исследовав его, становится очевидно, что перед ними именно ловушка, которую необходимо обезвредить. Но ведомая своим неудержимым любопытством, вместо того, чтобы обезвредить опасный механизм, она попросту приводит его в действие, лишь для того, чтобы узнать, что именно произойдет и на сколько опасна эта система. Стрела в ногу себе или кому-то то из членов команды, стали обычным явлением в подобных экспедициях. Умилятся чайками во время сражения, это было в ее духе. Но как бы то ни было, Шагра успешно поднималась по ступенькам пиратского ремесла, она была прирожденным пиратом, и по этому быстро заслужила уважение среди пиратского общества. Удача благоволила там где находилась Шагра, словно сама Тимора следует по ее пятам, и этот удивительный факт не мог быть не замечен командой. А благодаря своей веселой натуре она всегда умела разбавить угрюмую и скучную атмосферу на борту.
Шагра выросла здоровой и сильной девушкой. Не смотря на ее массивное телосложение, что было заслугой текущей в ней орочьей крови, она сохранила удивительную ловкость и прыткость.
Волею судьбы в руки Шагры попался любопытный фолиант, на страницах которого она обнаружила необычайной красоты гравюры различных регионов Фаэруна. С этого момента у Шагры родилась новая мечта- увидеть своими глазами весь этот прекрасный мир со страниц. После чего она стала частенько отправляться в путешествия, по суши или по морю, иногда в компании друзей, но это всегда была целеустремленная идея навестить один или несколько городов, что изображены в книге. Каждый раз она возвращалась с множеством впечатлений, которыми постоянно делилась с командой. Во время этих путешествий она и получила прозвище Проныра, за свое стремление выискивать приключения в дальних краях.
После смерти родителей, на тот момент Шагре исполнилось двадцать четыре года, она возглавила один из кораблей. Чтобы преодолеть тоску, она со всей душой отдалась пиратству, и пять лет уже не покидала пределов Побережья Дракона.
Однажды группа кораблей среди которых было судно Шагры попала в заварушку, после которой команде пришлось очень долго отсиживаться на Пиратских Островах ремонтируя корабль. В это время у Шагры Проныры вновь загорелось неутолимое желание отправится в далекое путешествие по Фаэруну, и в следующий раз когда команда добралась до Берега Дракона, Шагра назначила нового капитана на свой корабль...
-И куда вы теперь? -спросил новый капитан.
-В Невервинтер.- Ответила Шагра стоя перед столпившейся командой провожающих пиратов.
-Но почему в Невервинтер?
-Он следующий на странице!- улыбнулась Шагра.
-Но зачем вам уходить?! У вас же есть свой корабль, почему бы не отправится на нем?
-Возможно там меня ждут другие приключения, совсем не те, что в море...- Шагра посмотрела вверх, как будто произнося молитву Тиморе. -По крайней мере я надеюсь на новые приключения.
-А богатства?- воскликнуло несколько человек.- Что вы найдете в этом забытом городишке?- продолжил один из моряков.
-Богатства?- ухмыльнулась Шагра слегка прищурив глаза. - Вам ли не знать, богатства лежат рядом с приключениями!
Прозвище «Мухомор» - дань тем славным северным боевым традициям, что блюдет сей могучий старик.
В его торбе всегда можно найти горсть сушеных мухоморов, зачастую они болтаются и на поясе. А то специфичное амбре, которое его окружает – не что иное, как продукт переработки организмом мухоморного отвара.
И пусть вас не вводят в заблуждение его седины, малый рост и тщедушное тело, будьте уверенны – перед вами истый нордический берсерк!
Его подлинное имя Свендеслейв, и оно овеяно славой. Правда Мухомор иногда сомневается по части имени, но со славой всё точно. Разобраться тут нелегко, и дело даже не в склерозе. Ведь старик многое пережил, многое видывал, и еще больше слыхивал – тут кто угодно напутает. Так что замена мест, событий, и действующих лиц в его рассказах простительны с учетом диеты и почтенного возраста.
Например, он может поведать, как только что рожденным младенцем его нашли под телом повешенной матери, и тут же со слезами умиления вспомнить, как матушка доила козочку на ферме. Какова бы ни была его реальная биография, одна вещь известна точно: следование кулинарным заветам предков позволило чахлому большеголовому человечку стать вровень с героями севера.
За многие годы мухоморный отвар стал частью его естества, необходимой составляющей обмена веществ. Сейчас он принимает его постоянно, или заменяет сухими грибами, ведь вспомнить и наварить пойло заранее – та еще задачка. Стоит ли говорить, какое преимущество дает ему это перед прочими воинами? Они входят в берсекеранг, а Мухомор из него просто не выходит! Сталь ломается о костлявое тело, стрелы просто пролетают мимо. Реальность он воспринимает как сновидение, а терять ему нечего кроме артрита и безумия.
Рассмеяться без причины или расплакаться для Мухомора в порядке вещей. По правде сказать, чаще всего он даже не понимает, где находиться, а когда приходит в себя, сразу выхватывает меч и лихо машет вокруг. Не удивительно, что в его друзьях задерживаются только ловкие ребята. А как он ценит свой меч! «Моя Сарочка» любовно называет он его. При этом постоянно теряет, незаметным для себя образом раздобывает новую Сарочку, и их любовь от этого не страдает.
История его появления в Невервинтере не менее туманна, чем остальная биография. Какое ему дело до войны, что здесь идет, также непонятно. В любом случае, враги города должны знать: им есть чего опасаться, пока в Фаэруне растут мухоморы.
1. Имя персонажа: Лэя Эбба;
Раса: полуэльф
возраст: 32 года
2. Мировоззрение: упорядоченно-нейтральной (истинный нейтрал);
3. Биография (описание детства/юности):
В один из прекрасных дней весны в семье лесника, заведующего охотничьими угодьями близ Порта Лласт, произошло прибавление, на свет появилась девочка, чью головку украшали вразнобой торчащие волосики красного цвета. Это было единственное ее отличие от всех остальных сверстников - детей полуэльфов, но кому-то показалось, что цвет ее волос был знаком самой Сан. Поэтому, ее появление на свет, несмотря на то, что в семье больше не было детей и конечно родители ждали мальчика, было воспринято довольно радостно.
Девочку назвали Лэя, и, хотя она во всем помогала матери по хозяйству, но с тех пор как ей исполнилось пять лет и она научилась уверенно держаться в седле, при любой возможности старалась ускользнуть в лес с отцом. Впоследствии, ближе к двенадцати годам эти отдельные вылазки превратились в повседневную часть ее быта.
Ее отец был добрым человеком и простым по-характеру, к моменту рождения Лэи он уже обладал достаточным жизненным опытом, его голову и бороду начинала белить седина, поэтому он был рад обществу внимательной помощницы, обладающей острым глазом, в лице своей дочери.
Мать Лэи – эльфийка по происхождению, имела утонченные черты лица, грациозная в своих движениях она была прямой противоположностью простоватому мужу. Всегда спокойная и рассудительная она осталась в памяти Лэи очень красивой и молодой.
Да, так случилось, что то время, пока Лэя была с родителями, истекало ровно в день ее совершеннолетия.
Это произошло внезапно, в жизни Лэи наступила двенадцатая весна и в семье лесника шли приготовления к празднованию дня рождения дочери, поэтому в тот день отец ушел в лес один, а Лэя осталась помогать матери по хозяйству.
Однако, в тот вечер, они пошли спать так и не дождавшись отца. Лэя долга не смогла сомкнуть глаз, пока не услышала знакомой лошадиной поступи во дворе, а затем тяжелые шаги усталого отца. Проснувшись рано утром она хотела, пробраться в его спальню, где он уже не смог бы уйти от расспросов по поводу своего длительного отсутствия.
Войдя в его спальню, Лэя увидела, что отца нет, а мать тихо сидела в углу и занималась рукоделием при тусклом свете свечи. Она была как всегда спокойна, но ее скованные движения не могли не выдавать внутреннего напряжения. Лэя тут же обернулась в сторону прилегающего подсобного помещения, дверь которого в это утро была открыта. Войдя туда Лэя обнаружила, что на стойке доспехов отсутствует отцовская кираса и длинный меч. Она бросилась в лошадиное стойло, но и там никого не было, отец уже уехал, забрав обе лошади. Это означало только одно, он отправился в долгую дорогу и эта дорога была опасной.
Занимаясь домашними делами, они с матерью так и не перекинулись словом по поводу отъезда отца, не допуская любых негативных мыслей. Время летело стремительно, наступил поздний вечер, но спать никто не шел, находя себе все новые занятия.
Наконец, из сумрака ночи показался всадник на вспененном коне, это был отец. Спрыгнув с коня и вбежав в дом, он сухо скомандовал "Собирайтесь, у нас не более двух минут, корабль уже ждет ..."
В это время, во дворе дома послышалось какое-то шарканье…
Дальше Лэя не помнила всей хронологии событий, видомо, она выбежала из дома в след за отцом, во дворе он остановился, напротив него стояли три незнакомца в черных плащах, на голове одного из них был одет красный капюшон.
Человек в красном капюшоне заговорил первым «Я рад тебя видеть в добром здравии Рэдлин. Может пригласишь старого друга в дом, ты всегда мечтал о тихой уединенной жизни, верно?»
Странно, но всегда уверенный в себе, волевой и сильный, мой отец стоял с абсолютно отстраненным видом, неужели он совсем не ожидал увидеть этих людей, которые были ему знакомы и называли его по имени.
"Рэдлин, я наставаю …" речь незнакомца в капюшоне прервал тихий свист стрелы, которая вонзилась в его грудь чуть выше солнечного сплетения. Лэя оглянулась и не поверила своим глазам, позади них стояла ее мать держа в руке лук с натянутой тетивой. В тот же миг Лэя услышала крик, обернувшись она увидела последствия смертоносного удара отца, одним ударом он разрубил двух оставшихся спутников человека в капюшоне. Нет, он не был потерян, вероятно у него был план действий.
-"Натаниэль, мой конь еще пробежит несколько миль, но нести он сможет только одного ..."
-"Лэя, скорей на коня и скачи в Порт Лласт, найди капитана "Королевского грифона" ... Скорей!", - прокричала мать.
Лэя сама не поняла как взобралась на скакуна, но тут краем глаза она увидел как отца обступила группа вооруженных людей, она попыталась что-то сказать матери, но та, видя ее взгляд, лишь промолвила "Пожалуйста дорогая, не дай им себя убить", после этих слов она пришпорила лошадь и Лэя стала быстро удаляться во мраке ночи, гонимая страхом и незнакомым чувством новой, взрослой жизни.
В Порте Лласт она нашла корабль "Королевского грифона" и стоявший рядом с трапом человек в расшитом камзоле сам позвал ее "Лэя, а где Рэдлин и Натаниэль?", но девочка смотрела на него пустыми глазами отчаянья. Он принял пассажирку, которая, к слову, тут же свалилась в горячке.
Но, на этом напасти не закончились, не успел корабль выйти из порта, как поднялась сильная буря и корабль был разбит.
Чудом, девочка выжила в этот шторм, как будто неведомая сила не отпускала ее из этих мест ...
Так, волею судьбы Лэя оказалась в Невервинтере, где прибилась к группе актеров бродячего цирка, расположившихся в городе на ближайшие несколько недель, но какова будет ее дальнейшая судьба она еще не знала, но с того времени она не расставалась с кинжалом, который мать успела пристегнуть ей на пояс той злополучной ночью.
4. Цель пребывания в игре: изучение мира Фаэруна, путешествие, совместное прохождение квестов, общение.
5. События связывающие вас и игру: возможно стремление к некому ролевому отыгрышу, но никак не погоня за уровнями, вещами и убер-билдом.
Комментарии
Имеет чёткие жизненные цели и постоянно стремится к совершенству, вследствие чего его жутко раздражают поверхностные, недалёкие существа. Те же, кто даёт советы, и навязывает своё мнение, не разбираясь в предмете разговора, доводят его до исступления. Мировоззрение нейтрально-доброе, что компенсируется неизмеримой высокомерностью солнечных эльфов, сварливостью и ехидством, развившимся из-за перечисленных выше причин. Однако, с теми немногими, кто сумел завоевать его уважение или дружбу своими моральными качествами, умом или преданностью своему делу, Ариэн превращается в заботливого, верного и сострадательного эльфа, пытающегося помочь, подтолкнуть в нужном направлении и защитить от всех невзгод мира.
Родился Ариэн в Невервинтере, в семье потомственной волшебницы и жреца. Характер большей частью унаследовал от матери, а магические способности от бесчисленных поколений магов с обеих сторон. Своё детство он провел, овладевая ораторским искусством и научным мышлением. Зачастую мишенью для тренировок становился лучший друг Ариэна. По достижению 30 лет Ариэн уговорил родителей уехать вначале в Высокий лес, а потом и на остров Эвермит, мотивируя это желанием узнать культуру своей расы, а также необходимостью развития своего дара, обучаясь у лучших эльфийских заклинателей. Это решение спасло семью от Колдовского Мора - посреди зачарованных лесов до них докатилось лишь эхо трагедии. Ариэн заплатил за изменение своего дара, во время Мора, всего лишь, ещё более побледневшей кожей.
Во время странствий и обучения Ариэн познакомился с последними выжившими из рода своего деда, лунного эльфа. Оказалось, что Валиндра Шадоумантл - тётка его деда, и именно она стояла за гибелью многих членов его семьи.
Теперь, спустя более сотни лет, закончив обучение и обретя могущество, Ариэн вернулся в место в Невервинтер, оставив родителей на Эвермите. Его привели назад слухи о вторжении Валиндры, а также о появлении в Невервинтере эльфов затерянного Шарандара. Отныне у него две цели: низвергнуть свою двоюродную прабабку, обретя осколок её короны как символ возмездия, а после, восстановить величие своего рода с помощью знаний, магии и артефактов, которые он надеется получить за помощь шарандарскому народу.
Аункхур из Дома Шепчущих во Тьме в очередной раз оглядел открывающийся с вершины мачты пейзаж в надежде увидеть что-нибудь новое. Однако его вновь ждало разочарование. Дроу не смог углядеть что-нибудь, кроме уже осточертевшей морской глади да слабо видневшегося по правому борту Берега Мечей. На медленно ползущей шхуне решительно нечем было заняться. Поначалу весело было колотить матросов, то и дело вызывавших Аункхура на кулачный бой. Будучи людьми они крайне недоброжелательно относились к темным эльфам и спешили выказать свое далеко не лестное мнение по поводу "длинноухого белобрыса". Вот только здесь их ждало разочарование. Хилый на вид дроу мастерски уходил от тяжелых кулаков людей, нанося им в ответ точечные удары по болевым точкам. Такими темпами непобитые моряки очень скоро закончились и теперь делать было решительно нечего. От скуки он начал последовательно вспоминать те моменты из своего прошлого, которые привели дроу туда, где он сейчас.
***
Своего настоящего имени Аункхур не помнил. Ровно как и своего истинного возраста. Первым воспоминанием после того как он вперые открыл глаза, был холод. Это чувство пронизывало все тело и исходило от алтаря, на котором лежал темный эльф.
Дроу осторожно поднялся с алтаря и внимательно осмотрелся вокруг. Почему-то тот факт, что парень относился к расе темных эльфов он знал еще до того как обнаружил стоящее рядом зеркало в человеческий рост. Из зеркала на него смотрел худой парень среднего роста с острыми чертами лица и растрепанными белыми волосами. Но более всего выделялись глаза. Левый был, хоть и выразительный, но вполне обычный. А вот правый был заплыт кровью настолько, что не было видно даже зрачка. Однако видимость это ни сколько не снижало. Наоборот! Дроу откуда-то знал, что раньше его зрение было куда хуже. Но как он мог это знать, если родился только что.
- Получилось! - торжествующе произнес властный женский голос.
Дроу был так поглощен созерцанием своего отражения, что совсем не заметил, что в комнате, освещаемой лишь тусклым светом факелов да слабым мерцанием алтаря, кроме него находятся еще двое. Первой была молодая, миловидная эльфийка. Трудно сказать на сколько молодая, ведь по внешности эльфов практически невозможно определить их точный возраст. Судя по всему, прозвучавшие слова принадлежали именно ей. Потому что вторым был высокий человек, одетый в красную мантию и скрывающий лицо под капюшоном.
- Получилось! - вновь повторила эльфийка, - Оно живое!
- Где-то я это уже слышал - словно вспоминая что-то, пробормотал человек.
- Что ты хочешь этим казать?
- А то, что надо было, как я и говорил, сразу использовать тело наследника. Зачем, спрашивается Вы, Госпожа, сперва пытались провести ритуал последовательно с каждым членом Дома Шепчущих во Тьме? Ведь я же ясно выразился, что подходят только те, кому покровительствует лично Лолт. А в этом Доме таковым является только он.
Голос человека становился все более осуждающим, а его палец неустанно тыкал в сторону недоумевающего дроу.
- Просто так, ради эксперимента - холодно ответила эльфийка, - А что? Какие-то проблемы?
С ее пальцев медленно заструился густой зеленый туман.
- Нет-нет! Я просто спросил, - человек машинально поднял руки в защитном знаке, - Но госпожа, поймите меня правильно. Хоть ритуал превращения довольно простой, мы потеряли на этом целую неделю.
- Это время было нужно, чтобы подготовить ритуал разрыва связи с этой мерзкой Лолт. К тому же, что мне одна неделя? Для эльфа это не имеет значения.
- Зато для людей имеет. Поэтому я и просил Вас подготовить его заранее - не унимался человек.
- Знай свое место, Красный Волшебник. Ты до сих пор жив только потому, что был мне полезен.
- И если бы Вы отказались нам помогать, весь Дом моментально бы узнал о Вашем пристрастии к некромантии - насмешливо добавил маг.
Эльфийка ничего не ответила. Лишь зло скрипнула зубами.
- Но хватит бессмысленных споров. Нам еще нужно осмотреть Ваше творение.
- Ты сомневаешься в моих силах?
- Ни в коем случае. Но лишний раз убедиться все же стоит.
- Ладно. Эй, дроу! Ложись обратно на алтарь! - Властно приказала эльфийка.
Так как в комнате никого больше не было, темный эльф понял, что слова были обращены к нему. Сначала он хотел что-то возразить, но, не найдя подходящих аргументов, покорно лег туда, где очнулся всего пять минут назад.
Эльфийка подошла к нему и стала медленно водить руками над дроу. При этом ее руки источали яркое зеленое свечение.
- Внешне ничем не отличается от живого - начала подводить она итоги, - следов разложения нет, имитация ауры работает нормально. Отличить подделку сможет лишь поистине сильный маг. Так же выдать может неестественно холодная кожа и отсутствие биения сердца. Сон и пища не требуются для существования, но крайне желательны, иначе внешние признаки нежити начнут проявляться.
Темный эльф слушал ее очень внимательно. Ему было крайне интересно узнать о себе побольше.
- Теперь проверим, как работает Око Тени. Вставай!
Дроу послушно встал. Эльфийка отошла от него на пару метров, затем резко развернулась и метнула в него короткий кинжал. Рука дроу моментально взметнулась вверх и перехватила клинок двумя пальцами всего в несколько сантиметрах от лица. Темный эльф недоуменно уставился на лезвие в своих руках. Затем сделал несколько пробных взмахов и выпадов. Паршивый клинок. В бою такой сломается после пары ударов.
В голове дроу моментально всплыли знания боевых приемов. В частности техника ведения боя двумя клинками.
- Великолепно! - прокомментировала эльфийка, - Око работает! Сочетание силы артефакта с боевыми и шпионскими навыками подопытного дает удивительный результат.
- В таком случае может не стоило тратить Око на опытный образец? - подал голос Красный Волшебник.
- Ты серьезно думаешь, что найдется кандидат лучше, чем наследник Дома Шепчущих во Тьме? А ведь они ведь считаются чуть ли ни лучшими наемными убийцами в мире.
- Судя по тому, что они не оказали нам хоть сколько-нибудь достойного сопротивления, слухи о них явно преувеличены.
- Он просто не могли и представить, что кто-нибудь нападет на их поселения. Так же огромную роль сыграли эффект неожиданности и то, что их противником на этот раз была нежить.
Маг покорно склонил голову, соглашаясь со справедливостью представленных доводов.
- Ты помнишь свое имя?
Этот вопрос был обращен уже к дроу.
- Нет – честно признался он, - а разве оно у меня есть?
- Ты – Аункхур. Повинуйся, дитя мое.
- Зачем? – недоуменно спросил дроу.
Эльфийка, услышав это, подавилась следующей фразой. Из-под красного капюшона послышалось сдавленное хихиканье. В конце концов, где это видано, чтобы нежить ослушалась прямого приказа некроманта?
- Потому что я породила тебя – придя в себя, ответила эльфийка, - я твоя мать, ты мое дитя, а дети должны слушаться родителей.
Подумав, дроу не нашел никаких противоречий с данной логикой.
- А кто я? И кем был раньше?
- Не важно, кем ты был. Главное – кто ты есть сейчас. А сейчас ты – нахцерер.
- Ты говорила, что я – Аункхур.
- Все верно. Аункхур – это твое имя, а нахцерер – это то, кто ты есть. Гордись! Ибо ты единственный в своем роде. Нежить, почти не отличимый от живого.
- Вот как. И что мне теперь делать?
- Подожди меня за дверью. Нужно тут немного прибраться.
- Может мне стоит помочь? – произнося это, Аункхур подозрительно покосился на Красного Волшебника.
- Нет! Не нужно – улыбнулась в ответ эльфийка, - Я сама.
Нахцерер послушно вышел. Закрывая дверь, он еще успел кое-что услышать:
- Он ненадежен – констатировал Красный Волшебник.
- С чего ты взял?
- Создания, способные самостоятельно мыслить, рано или поздно восстают против своих создателей.
- Ты опять сомневаешься в моих силах? Даже если он и ослушается, я всегда успею принять меры.
- Хорошо – покорно склонил голову маг, - будь по-Вашему… госпожа Валиндра.
***
Неизвестный маг оказался прав.
Валиндра постоянно посылала Аункхура внедряться в Дома темных эльфов. Она искала таких же, каким нахцерер был при жизни, лелея мечту создать еще хотя бы парочку таких как он. Но, так никого и не найдя, эльфийская некромантка оставила это занятие, и стала давать своему творению исключительно задания на устранения своих врагов. За это время никто так и не смог распознать в дроу нежить. Парочка необоснованных подозрений не в счет.
Но с каждым новым заданием он все сильнее проникался симпатией к живым. Нет, своих жертв он не жалел, но прежде чем подобраться к цели часто приходилось внедряться в ее окружение. Постепенно у Аункхура появились эмоции. И вот однажды он пробрался в библиотеку Валиндры и нашел там то, чего никак не ожидал. Свою родословную. Узнав о том, кто он есть, точнее кем она был, дроу впал в глубокую апатию. С одной стороны Валиндра – его новая семья. С другой – она полностью уничтожила его предыдущую семью, пусть он и не помнит о них. Исходя из этих фактов, Аункхур принял самое верное, на его взгляд, решение: сбежать и начать новую жизнь.
***
- Как твое имя?
- Аункхур из Дома Шепчущих во Тьме.
- Не слыхал о таком. Зачем ты пришел в храм Келемвора?
- Я хочу больше узнать о вашем боге?
- С чего бы тому, кто всю жизнь молился Королеве Пауков менять религию.
- Я больше не связан с Лолт.
- Вот как? Но почему именно Келемвор?
- Потому что, учитывая то, кем я являюсь, лишь бог-судья загробного мира, примет мое поклонение.
- Что ж, странник… Добро пожаловать в храм Келемвора, добро пожаловать в Лускан.
***
Очень скоро Аункхур покинул храм Келемвора, но не Лускан. В этом городе, переживавшем не лучшие времена, дроу стал заниматься тем, что умел делать лучше всего. Охотой за головами.
Грейвулф. Или Серый Волк. Под таким именем он теперь был известен этому миру. Строго говоря, Аункхур не сам придумал себе это прозвище. Дело в том, что когда он шел на дело, то рисовал на своем лице на манер маски изображение волка. Поэтому свидетели его работы очень скоро окрестили дроу Грейвулфом.
Око Тени, тот самый артефакт, что был у него вместо правого глаза, давал темному эльфу молниеносные рефлексы и буквально замедлял время в бою. Поэтому никто до сих пор не мог сравниться с ним в битве. Правда применял он его редко, лишь когда у противника было явное численное превосходство.
На эту старую шхуну, где сейчас Грейвулф маялся от скуки, его привел очередной контракт. По нему нужно было отправиться в Невервинтер и прихлопнуть одного особо наглого торговца, ошивающегося в таверне Лунная Маска.
- Город на горизонте! – раздался голос дозорного.
- Хорошо – сказал сам себе Грейвулф.
- Город в осаде! – уточнил дозорный
- Плохо – констатировал дроу.
- Тревога-а-а-а!
На этот раз в голосе дозорного слышались отчетливые нотки паники. Немногочисленные матросы и один пассажир и глазом моргнуть не успели, прежде чем огромный драколич спикировал на шхуну.
***
Все в одночасье изменилось, как только на мосту перед Грейвулфом предстала она. Ее лицо было обезображено тлением а сама она приобрела странную привычку парить в двух метрах над землей, но тем не менее дроу сразу ее узнал. Валиндра Шедоумантл. «Теперешняя форма лича куда больше соответствовала ее характеру» - подумал Грейвулф.
- Кого я вижу – прохрипела Валиндра, - блудный сын вернулся.
- Здравствуй, «мама»
- Я знала, что ты рано или поздно вернешься. Пришел убить меня.
- Еще не решил.
- Тогда вот тебе пища для размышлений.
Сказав это, королева личей испарилась, а огромное умертвие, доселе неподвижно стоящее рядом, двинулось на Грейвулфа.
- А вот теперь решил – сказал нацхерер, - Чтобы начать новую жизнь, нужно полностью избавиться от старой. Раз ты сама изъявила такое желание, я убью тебя, Валиндра.
С этими словами он вынул из ножен парные клинки, активировал Око Тени и бросился на умертвие.
Зовут меня в народе, просто LIC
А иногда по - дружески Лисою,
Но героизм мой не измерим,
Как и характер у лисы в лесовье.
2. Раса:
Я эльф, но не простой,
Я эльф Лесной, вот я какой,
Когда беру я в руки лук и стрелы,
Все соглашаются со мной.
3. Возраст:
Сто тридцать лет, мне отроду уже,
Но это юность, по меркам эльфа,
Людишкам столько не прожить,
А эльфу, наплевать на это.
4. Внешность:
Красив, не скрою я друзья,
И внешность благородная моя,
Расскажет и покажет вам меня,
В лучах заката и при свете дня.
5. Мировоззрение:
Характер у меня, загадочный и мощный,
Я добрый малый, но достаточно упертый,
Помочь в беде другому, не составит для меня труда,
А добрый лук, и верная стрела помогут избавить мир от силы зла.
Глава 1: Рождение.
Родился я не в страшных муках,
Не в горести и не во зле,
Родился я в прекрасном месте,
Где пели птицы на заре.
В том месте был, чудесный сад,
Где каждый день луна всходила,
В том месте был, красивый клен,
И в золоте, все место было.
Я рос в достатке и в любви,
Со мной носились, словно с принцем,
И говорили, всей толпой,
Пред нами, ангел ведь живой.
Я помню, как одна из нянек,
Все говорила про меня,
Что я, родился, под звездой героя,
И ждет судьба, счастливая меня.
Глава 2: Ложь во благо.
Так и прожил я, нужды не зная,
Все детство бурное свое,
И вот однажды, когда подрос изрядно,
Открыл я двери, дома моего.
Я, будучи активнейшим подростком,
Любил махать мечом, играть в войну,
Но злобы мира этого, не зная,
Не понимал я, какого быть одному.
Читать мне разрешали, только сказки,
В них не было не зла не нищеты,
Конец всегда кончался счастьем,
И был одни на всё, что не прочти.
Мне разрешали выходить из дома,
Но запрещали покидать его,
Гулять я мог, по саду и району,
Дружил я только с кошкой и щенком.
Глава 3: Все изменилось.
Минули годы, я подрос,
Окреп, немного возмужал,
И вот уже почти с отцом,
Я ростом сравниваться стал.
Отец мой был, купцом известным,
Он часто дома не бывал,
И вот однажды он приехал,
И громко, четко прокричал.
Из слов его я понял смысл,
Мы разорились, он банкрот,
Продали дом, забрали землю,
И изменилось сразу все.
Глава 4: Нужда.
Прошло два года, отец запил,
Буянил каждый день и пьяный приходил.
И мать не выдержав позора,
Ушла от нас и от семьи.
И тут, настали холода,
Пришла к нам лютая зима,
И понял я, что нищета,
Намного злее, чем думал я.
Минули годы, жили мы иначе,
Питались редко, когда было чем,
Мы выживали, замерзали,
И вот пришел конец, зиме.
Глава 5: Злая, правда.
Я полностью вкусил ту жизнь,
Которую скрывали от меня,
Наверно думали они,
Что знать о ней, не нужно богачам.
Но вот теперь, имея опыт,
Я к выживанию привык,
И нищета, нужда и голод,
Меня им больше не сломить.
Мне врали с детства, что везде,
Лишь счастье ходит по земле,
Я знаю, эта ложь была во благо,
Но поменялось все, в судьбе моей.
Глава 6: Судьбоносное решение.
Отец не пьет, ему судьба,
Промыла мозг от вещества,
Сказал мне он, что должен я,
Свой путь искать, и проводил меня.
Скитаться долго я не стал,
Ведь Фаэрун огромен,
Я где то, объявление прочитал,
Что, набирают молодняк в дозоры.
Подробно изучил его,
И карту приложил,
Я место четко начертил,
И путь свой проложил.
Мой путь лежал в огромный город,
Чьи стены были непреклонны,
Там о героях говорят, слагают песни,
И в стихах, о подвигах рассказывают ратных.
Моя мечта, сбывается уже,
Я в Невервинтере друзья,
И тут предполагаю я,
Прославлюсь и найду свой путь и самого себя.
А что я могла сказать о себе, когда попала в город?!.... Правду? И мне бы поверили? Нет!...
Зовут меня на самом деле Ариоллиесиль и прошу вас, будьте милостивы, оставьте этот рассказ и моё имя в тайне.
Я не полурослик. Понятия не имею, сколько они живут. Возраст – назвала первое, что пришло в голову…
Луруар? В мою память накрепко впечаталось название этого тихого городка…
Мировоззрение? Хех… Мне было всё равно, что отвечать…
Вероисповедание? Когда спросили - это что первое вспомнилось. Мама рассказывала, что Огме волшебники молятся.
Род занятий? Смотрите же внимательней - цвет чернил! "Клирик" вписано гораздо позднее...
Не ухмыляйтесь. Выслушайте. Судить будете после.
Глава 1. Детство
Глава 2. Весь Мир - это мы!...
Глава 3. Куски воспоминаний...
Я не знаю до конца, как всё произошло. Дальнейшее – куски воспоминаний, местами смутные…
Всё, оказывается, давно раскрыто и замешены политические интересы… Отец отравлен… Мама растерзана… Не хочу думать, что с нею сделали… Помню, как меня выволакивают прямо из кровати в храме четверо стражников. Помню, как вступающиеся послушницы отлетают в стороны…
Знаете что бывает с леди? С хорошенькой маленькой девушкой, которую надо устранить и разрешены любые действия?…
Но тут меч выпал из рук Генриетты и она взмыла в воздух, вытаращив глаза и хватаясь за горло… Фигуры в мантиях. Лёгкое движение руки одного из них и я отлетаю к стене храма, ударяюсь головой и теряю сознание…
Это был последний раз, когда я её видела...
Неприятный пропитый мужской голос сообщал кому-то, наверное, на въезде и выезде из города о преступниках, висельниках - везёт на суд…
Как же невыносимо холодно… Завывающий порывистый ветер… Наконец то я могу хрипло вдохнуть и открыть глаза… Постепенно всё становится более чётким… Корабль…. Клетка…
Кроме меня тут ещё две какие-то замученные женщины… Одна всё время стонет, потирает руки, ноги, всхлипывает и причитает на непонятном языке…
Вторая… Я почти не вижу её лица… Она сидит в углу в неестественной позе и не шевелится… Кажется, она умерла...
Свернусь комочком у стены…. Всё болит и на мне нет ни живого места… Мне не забыть… Сердце сейчас просто порвётся на куски…
Мама... Папа… Генриетта…
Что же они с тобой сделали, душа моя… Генриетта…. Невыносимо… Хочу умереть… Боги… Все боги Фаэруна! Пусть этот корабль сгорит в аду! Пусть он разобьётся вдребезги! На мельчайшие кусочки!
Глава 4. Новая Жизнь?
Меня шатало, одета в чьи-то одежды не по размеру, найденные на берегу, вместо сердца одна большая зияющая дыра…
Встретив людей, я поняла, что с мной что-то не так… Неизвестный ритуал не прошёл бесследно…
Я, и без того хрупкая из-за эльфийских кровей девушка, почти 16 лет, теперь была по росту как ребёнок лет 10…
Внешность осталась более менее, похожая на ту, что была, только более грубая и взрослая что ли…
Тогда, попав в Невервинтер, мне и надо было отвечать на вопросы. Стандартные вопросы для новоприбывших в город.
Новое безрадостное сосуществование!… Во мне больше не было магии…
Звенящая уничижающая пустота… Во мне умерли чувства и краски Мира… Всё стало серым…
Невервинтеру нужны мелкие торговцы. О да! Особенно не задающие лишние вопросы и не просящие свыше денег…
На что я откладывала полгода деньги в потаённый карман?… Я не знаю… Кажется, я почти не ела – меня путали с брошенными детьми-попрошайками… По вечерам часами сидела в тени деревьев глядя в никуда…
И тут я увидела её…...
Генриетта… Не по своей воле попала она сюда… Сильно избита… Еле держится на ногах, потухший взор устремлён в пол… Кто-то явно учил смирению…
Я не знаю, что она пережила... Тогда я поняла, ДЛЯ ЧЕГО НУЖНЫ ДЕНЬГИ в этом Мире. Какой торг – я отдала их все. Быстрее бы забрать её из этого ада…
«Генриетта! Генриетта!»... Она потеряла сознание… Упала… И я вместе с ней, смягчая ей удар и придерживая голову…
Я больше не могла сдерживать слёз… «Генриетта, очнись, прошу, я не смогу без тебя… Что они сделали с тобой?!Ненавижу их! Ты не заслуживаешь такого! … Что мне делать?! Я не могу снова потерять тебя… Слышишь?» - сердце рвало на части и кажется я уже почти выла: «Генриетта…. Больше никого в Мире нет… Генриетта…»
Я не заметила, как впала в какое-то странное состояние… Силы начали покидать меня, но она глухо застонала и тоже начала содрогаться от рыданий…
Тогда, как я поняла позже, во мне и открылся дар целителя…
Я вылечила её. Вылечила от всего кроме душевной травмы и прошлого…
Глава 5? Нет же, просто пара слов...
Хей, смотрите на меня, я просто нелепый унылый полурослик!
За четыре года жизни в Невервинтере, люди никогда не задавались вопросами, почему я по пропорциям как человек и почему у меня почти эльфийские крупные золотые грустные глаза…
Полурослик… На всю жизнь…
На фоне расцветшей красавицы Генриетты я смотрюсь нелепо, смешно… Но не для неё...
Главное - мы вместе. Мы живы. Больше никто не разрушит наш маленький Мир…
Спасибо за внимание! Рада, если Вам пришлось по душе моё многострадальное творчество!
Перелистаем же пожелтевшие страницы, следуя за беглым взглядом архивариуса, и пусть фантазия превратит сухие строки официального документа в живую сцену: стены библиотеки отступят, растворится резная деревянная отделка, уступая место тусклому камню, уютные столики читального зала выстроятся в амфитеатр и превратятся в скамьи, захватанные пальцами стёкла сменят роскошные витражи. В центре зала, на небольшом возвышении, огороженном массивными перилами, мы увидим подсудимую — худенькую, невысокую эльфийку. Она стоит прямо, гордо держа голову, но внимательный зритель заметит, как дрожат ее пальцы, судорожно сжимающие и разжимающие парапет ограждения. У девушки прямые волосы соломенного цвета, гладко зачесанные назад и собранные в конский хвост, большие, золотистого оттенка глаза, а высокий лоб украшает замысловатая татуировка. Равнодушный монотонный голос секретаря задает вопросы, и девушка отвечает ему высоким сопрано.
— Имя — Козетта Гонесье, возраст — сто пятьдесят лет, место рождения — Сильвермун, вероисповедание — Селунит, национальность — да.
Если мы затаимся, стараясь не спугнуть хрупкое воспоминание, то узнаем, что мать Козетты умерла при родах, а отец, астроном Франсуа Гонесье, является первооткрывателем нескольких комет и астероидов, один из которых назвал в честь дочери. Когда девочка была маленькой, ее семья была хорошо обеспечена, и Козетта не знала нужды, имея возможность учиться в университете и провести годы за чтением книг о древних неразгаданных тайнах, дальних странах, изучая стихосложение и игру на музыкальных инструментах.
Вряд ли краткое видение, вызванное пыльным документом, поможет нам понять, что привело ее в воровской мир: юношеская страсть к авантюрам, скука, ложные представления о романтике жизни плута, крадущегося в тенях, или желание не расставаться с привычным уровнем жизни после того, как профессор Гонесье разорился. Протокол не хранит отпечатка души Козетты, только сухие, как пергамент, факты. На нескольких страницах мы можем пробежать глазами перечень мелких краж и дерзких, остроумно провернутых афер, несколько ограблений банков: довольно длинный список преступлений и наказание, которое могло бы показаться слишком мягким, если не принимать в расчет уважение общественности к ее отцу-профессору — ссылка. Так, изгнанная на Дикий Север, Козетта оказалась на известном нам корабле с забытым названием, потерпевшем крушение на Берегу Мечей после нападения драколича. Скорее всего, ее ловкость, ум и превосходное образование помогли ей выжить, но не стоит рассчитывать, что ее волнует судьба земель Фаэруна, возрождение городов или борьба с жестокой Валиндрой. Единственное, что ведет Козетту — желание получить от жизни столько, сколько она сможет унести, а лучше чуть больше.
Так слушайте же!
Имя персонажа, раса, возраст, внешность:
Рожденный как Виндиктус он стал известен Фейруну как Коновал.
Полуорком называли его люди, но получеловеком звали орки, кто ответит, кто он?
Годы его никто не считал, но началась наша история 20 зим назад, так, что наш герой определенно молод.
Во внешности его соединились свирепость отца и красота матери, но люди видят лишь первое, а орки лишь второе.
Мировоззрение - мудрец назвал бы его хаотично-добрым, но кто я, чтобы вешать ярлык на того, чье имя будут помнить тысячу лет после моего? Я лишь скажу, что несмотря на все невзгоды душа Коновала не зачерствела, однако те, кто видят в добрых поступках слабость - будут обмануты, доброта для Коновала не слабость, а необходимость, но так же верно, что частичка его души принадлежит злу. Он не подчиняется законам и не зависит от мнения окружающих, он сам себе закон и сам хозяин своих поступков.
Биография:
Много невероятных историй известно сказителям, но самой невероятной во всем Фейруне является история вождя племени орков Видууса, которого люди знали под зловещей кличкой Людоедушка.
Началась эта история с того, что, вернувшись домой, увидел молодой орк как мертвые тела его любимой жены и сына гложет пламя пожарища.
Надо ли говорить, что с того мгновения он не мог думать ни о чём кроме мести? Пастушок, который успел спрятаться и видел всё, что случилось, рассказал, что возглавлял убийц-людей маг в красном плаще. Спешно похоронив убитых, кинулись орки в погоню.
На их пути оказалось селение дворфов, где нападавшие оставили несколько своих тяжело раненных.
Потребовал Людоедушка выдать их, но отказались дворфы.
"Вас купили за украшения, снятые с наших мертвых детей" - воскликнул он в ярости.
Но мать его, шаман и целительница племени, Яга Мудрая сказала так, не важно почему дворфы их не выдают, важно то, что ты выбрал неверный путь.
На любых хозяевах лежит долг гостеприимства, и какие бы преступления не совершили их гости, дворфы не могут просто так выдать раненных людей тебе.
Тебе нужно не требовать их выдачи, а просить честного суда, пусть даже судьями будут они сами. Мы же лишь выступим обвинителями на суде.
Не желая ссориться с толпой взбешенных орков, дворфы согласились на суд.
Они даже позволили Яге осмотреть раны людей и допросить их.
И вот день суда.
Никто из людей не отрицал участия в нападении, но все они утверждали, что сражались только с воинами защищавшими деревню, а стариков, женщин и детей не убивали.
Возможно пятеро из них говорят правду, заявила Яга мудрая, раны их нанесены оружием мужчин и сильной рукой.
Но посмотрите на этих двоих. Один рассказал нам, что огромный орк дубиной разбил ему голову, второй утверждает, что сражался с орком-воином и тот ударил его кинжалом.
Оба лгут.
Ни у кого в нашем селе никогда не было дубин, мы же не огры. А рана на голове нанесена кочергой.
Рана второго нанесена очень тонким ножом, заточенным с одной стороны. Это не кинжал, это кухонный нож. Таким образом, я обвиняю этих двоих, что они не просто воины, нет, они гнусные убийцы, они участвовали в убийстве наших женщин и свои раны получили именно от них.
Суд счел ваши доказательства неубедительными, - скрывая усмешку произнес дворф, -Объявляю этих людей невиновными.
"Обманули" - побагровев, прохрипел Людоедушка, это не суд, это фарс, - мы здесь камня на камне не оставим, мы..
Спокойно сын мой, - шепнула ему Яга Мудрая, месть уже свершилась.
- Что!?
- Тише, тише, кровь моей крови. Суд был лишь предлогом, чтобы я смогла осмотреть их раны. Я их не только осмотрела, но и незаметно для чужих глаз посыпала ядовитым порошком.
Виновные наказаны, их раны никогда не заживут!
Отряд мстителей двинулся дальше.
До самых стен Лускана преследовал Людоедушка карателей-людей, множество из них он убил, а их сердца съел, но не для того, чтобы наделить себя храбростью, как это делали другие, а чтобы на время насытить демона, который навеки поселился в его душе.
Но предводитель их успел скрыться за неприступными стенами города.
Но дело не только в стенах, слишком мал был отряд орков, чтобы напасть на такой большой город.
Тогда пошёл Людоедушка к своей матери, Яге Мудрой, и спросил: «скажи мудрая мать моя, что дальше делать мне, множество людей я отправил в мир теней, множество сердец скормил демону в моей душе, но главный мой враг ускользнул?!».
Ответила ему мать: «приснился мне Груумш и во сне одноглазый сказал так: «в руках орков сталь, в руках людей - золото, орки идут напролом, люди идут в обход».
О мать моя, - произнес Людоедушка, - слова Груумша слишком мудры для меня.
Слова Груумша надо понимать так, - пояснила старуха, - если ты хочешь отомстить людям, то действовать должен как они, - возьми всё наше золото и нанеси с его помощью удар не напрямую своему врагу, а через того, с кем он связан.
Тогда потратив немного золота, узнал Людоедушка, что была у волшебника дочь, в которой тот души не чаял.
Он забрал у меня жену и сына - сказал Людоедушка, - значит и должен мне жену и сына. На всё оставшееся золото (а его было немало) подкупил он лусканских разбойников, и там где не справились бы сотни мечей, там одержали вверх сотни монет, выкрали они девушку и отдали ему.
Увез Людоедушка её в родные места и сделал своей женой. И родился у них сын Виндиктус, дитя мести, а не любви. Увы, недолго прожила девушка в суровом северном краю, так что мальчика воспитывала его бабка.
А когда он вырос, она сказала ему, я сделала для тебя всё что смогла, я научила тебя всем заклинаниям, которые знала. Ты храбр, но орки никогда не признают тебя. Они лишь терпят тебя, пока жив твой отец. Ты должен сам найти своё место в этом мире. Так Виндиктус начал свои долгие странствия по миру, ведь хотя и было в мире немало других полуорков, но не было у них своего дома.
Покинув земли орков, отправился он в земли людей. На его пути лежал Лускан, где жила его родня по матери. Там он узнал, что дед его умер, отрекшись от собственной дочери. А дядя, брат его матери, велел слугам спустить на него собак. Голодный, нищий, презираемый всеми, наш герой ходил по лезвию ножа, стража могла заколоть его просто за то, что он полуорк.
Надо сказать, что бабка не зря учила его, неизвестно чьи гены тут сыграли свою роль, деда-волшебника, или бабки-шамана, но была в нем магическая сила - умел он исцелять раны. Однако, как бы ни был он искусен в целительстве, никто из людей не доверил бы своё лечение грязному полуорку-бродяжке, так, что единственная работа, которую он находил, это была работа коновала. Так и закрепилась за ним кличка «Коновал».
Примерно в то же время он и стал адептом Селены, ибо ночь лучший друг всех гонимых.
Неизбежным было то, что, в конце концов, он оказался в компании таких же изгоев, в банде разбойников. Разбойникам лекарь был нужен, но отдавать ему равную долю добычи нравилось не всем. А когда однажды рассказал он им свою историю, бандиты испугались, ибо именно они продали когда-то его мать его отцу. Стань это известно городской страже – всех их ждала бы виселица. Поэтому, во время очередного ограбления, кто-то из них под шумок воткнул ему нож в спину. И попал умирающий Коновал в руки городской стражи.
Так он бы умер, а если бы и не умер, то был бы повешен как разбойник, а наша история на этом завершилась бы, однако один влиятельный книжник, заинтересовавшийся его происхождением, а еще более жаждавший узнать секреты орков, велел его лечить, а потом добился для него отсрочки от казни.
Однако он недооценил Коновала, поправившись, тот сразу сообразил, что как только его благодетель узнает всё, что ему нужно, полуорка-разбойника сразу же казнят. Поэтому Коновал придумал план, пообещав найти секретные магические травы орков, он сумел уговорить выпустить его за город, пусть и со связанными руками под охраной двух человек. Однако, заклинание распутывающее узлы - было первым, чему научила его бабка, а стражники хотя должны были не спать ночью по очереди, но не смогли победить чары сна навеянного усталостью, не зря, же Коновал в поисках мифических трав долго таскал их по самым глухим и непролазным чащобам.
Так Коновал сумел освободиться и на корабле отправился в Протекторат, где как он слышал, к полуоркам относились лучше, чем в Лускане. Впрочем верно и другое, куда бы не шёл Коновал, он не бежал, а наоборот шел как завоеватель.
Цель пребывания в игре - Коновал мечтает завоевать этот мир, но в глубине души он хочет лишь найти друзей, оказаться где-то, где бы он не чувствовал себя чужим.
События, связывающие вас и игру - возможно у нас с Коновалом общие цели, пусть мы не завоюем этот мир, но даже найти в нём друзей было бы сокровищем бесценным.
Кстати, насчет грибов — правда. Я, как всякий следопыт, имею талант к единению с природой и могу извлекать из грибов различные полезные вещества, вплоть до волшебных камней, но разве этим глупцам можно объяснить серьезные вещи! Скажу по секрету, я полагаю, они воспользовались эпизодом с грибами, чтобы их ложь выглядела правдоподобнее, ведь каждому ведомо, что любое враньё следует приправлять истиной.
Остальные факты они методично отрицают.
Во-первых, они категорически убеждены, что эльфов не бывает — никаких! — ни солнечных, ни лунных, ни лесных, хотя я без сомнения осязаю свои уши, да и вообще — мне всего сто семьдесят лет, моя юная голова соображает отлично, и я прекрасно помню и понимаю, кто я.
Во-вторых, они отобрали у меня лук, клинки, доспехи (выдали нечто невразумительное в тонкую голубую полосочку — когда я очнулась после кораблекрушения, я и то нашла на берегу кое-что получше в выброшенных морем ящиках) и, самое ужасное, отняли моего верного пса Сириуса и не дают связаться с дорогой моему сердцу спутницей Адарой. Они не представляют, как глупо выглядят, когда пытаются доказать мне, что у меня не было собаки, а Сириус и, кстати, Адара тоже — всего лишь звезды в созвездии Большого Пса. Да каждый несовершеннолетний попрошайка в Уилуне, где я провела юность, знает, что такого созвездия не существует на небесах реального мира.
В-третьих, дорогой дневник, — и это самое жуткое и наводит меня на самые мрачные размышления — я, кажется, угодила в плен к приспешникам Валиндры: ее портрет висит на стене в главном коридоре в окружении изображений других черных магов и демонов, единственное, называют они ее почему-то Валентина Андреевна, главный врач. Осмелюсь предположить, что это ее тайный титул, может быть, тут кроется даже указание на ее слабое место, но пока мне не удалось постичь сию тайну.
В одном следует отдать моим тюремщикам должное, меня никак не обижают, не третируют и не мучают пытками. Возможно, все еще впереди, но пока я отдыхаю и даже получаю от своего нынешнего положения удовольствие: я много гуляю (под наблюдением стражника, их здесь принято именовать санитарами) в старом запущенном парке, он напоминает мне родные леса Кормира, наконец хорошо ем и высыпаюсь, чего мне не доставало в моем многотрудном путешествии прежде. Я могу исследовать следы на тропах парка, общаться с прилетающими птицами, кормить белочек и оленят — их тут довольно много скачет, и они весьма дружелюбны и любопытны, также мне не запрещено возносить молитвы Клемвору.
Сегодня утром лекарь провел со мной сеанс медитации: я лежала на кушетке и вспоминала детство. Они называют такой процесс длинным словом пси-хо-те-ра-пия. После произошедшего я и решила начать записывать свои мысли, так как начала бояться за ясность своего сознания. Страшно сказать, медитация так явно заставила восстановить в памяти мое детство в Кормире — наше тяжелое положение, то, как приходилось выживать в лесах, когда Эринии сожгли нашу деревню, как отец учил меня охотиться, а мать наказывала за шалости и заставляла часами сидеть в дупле, я вспомнила мои убогие деревянные игрушки и мерцающий болотный огонек, моего единственного друга. Здешний лекарь уверяет меня, что занятия, несвойственные для девочек и отчуждение матери привели (цитирую, потому что тут я не поняла ни слова) к «смещению гендерных установок, депрессии и шизофрении».
В общем, я собираюсь вести эти записи, чтобы не упустить нить истины, не дать тюремщикам сбить меня с пути, и сохранить ясность рассудка, чтобы быть готовой бежать, как только представится шанс. Я должна концентрироваться на цели — освобождении нашего мира от зла, и я добьюсь своего, чтобы ни одному ребенку не пришлось больше испытывать лишений и трудностей, чтобы все были счастливы и жили мирно в своих домах.
P.S. Если получится, я постараюсь убить Валиндру — думаю, она является квинтэссенцией мирового зла и руководит всеми бандитами, некромантами и прочей дрянью.
Не спала лишь маленькая девочка. События прошедшего дня до сих пор не отпускали её. Полуорк, не так давно появившийся в городе, которого она старалась обходить стороной, сегодня стал спасителем её невинной души от стремительно приближавшейся смерти. Но девочка так и не успела поблагодарить его.
– Сегодня... Прямо сейчас! – Произнесла девчушка и, пока её дядя спал мёртвым сном, выскочила из дома на поиски своего спасителя. Полуорк остановился за пределами горда в небольшой хижине, хозяин которой давно умер. Этот дом был старым, заброшенным и находился в Иглистом лесу. Идеальное место для человека, старающегося не привлекать к себе лишнего внимания.
Девочка жила лишь с дядей, который был бедным, но добрым и заботящимся человеком. Еды хватало не всегда, поэтому ей часто приходилось воровать её у местных торговцев. День за днём она оттачивала свои ловкость и скрытность, которые помогли ей стать незаметной в ночном полумраке. С лёгкостью обойдя полусонных стражников и выйдя за пределы города, девочка с опаской побежала к хижине полукровного по еле видной дороге. Воздух сквозь одежду прохладной рукой касался её нежной кожи, а тёмный лес наполнял нутро страхом. Впереди послышалось еле слышное шуршание. Девочка остановилась. Через несколько секунд из-за дерева вышло нечто, напоминавшее человека. Оно шипело, раскрыв пасть и обнажив свои острые жёлтые зубы; ядовито-зелёные не имеющие зрачков глаза пристально смотрели на девочку. От страха маленькая искательница приключений закричала и рванула в обратную сторону, надеясь добраться до городских ворот. Но её коротенькие ножки не могли сравниться с длинными и сильными ногами чудовища. Оно мигом догнало девочку и повалило на землю. Обнажив острые, как лезвие когти, чудовище приготовилось нанести удар. Внезапно вдалеке послышался новый шум. Девочка и монстр устремили взгляд в ту сторону. Со свистом из кустов, рассекая холодный ночной воздух, стремительно вылетел огромный двуручный меч. Он отсёк чудовищу правую руку, которую тот занёс для удара, и вонзился в дерево. Фонтан яркой зелёной крови хлынул из раны. Монстр отстранился от девочки и издал разъярённое шипение. Следом за мечом с воинственным кличем из-за кустов выпрыгнуло существо, превышавшее ростом и силой предыдущее. Девочка была парализована страхом и могла только лишь наблюдать. Было темно, но глаза её давно уже привыкли к полумраку, поэтому она смогла частично разглядеть большое существо. Это был тот самый полуорк. Ещё не оправившееся от потери руки зеленоглазое чудовище было застано врасплох. Полукровный зашёл к нему за спину и начал душить своими огромными руками, после чего со всей своей силы ударил ему коленом в спину. Чудовище зашипело вновь. В этот момент полуорк отпустил его шею и засунул свои лапищи в зубастый рот противника. Приложив лишь небольшую часть своей силы, получеловек с жутким хрустом разорвал пасть неизвестного чудища. Тело его упало около окаменевшей от страха девчушки, которая никогда прежде она не видела убийства. Вытекающая кровь монстра коснулась пальцев её рук, и девочка потеряла сознание.
Очнулась она в незнакомом доме. Было темно: солнце всё ещё находилось за горизонтом. Лишь из-за приоткрытой двери можно было наблюдать мерцающий свет каминного огня. Воздух наполнял запах жареного мяса и специй. Откинув одеяло и встав с кровати, девочка заметила, что на ней нет одежды. Ещё раз окинув комнату взглядом, она увидела на стуле около кровати аккуратно сложенное одеяние. Надев его, девчушка вышла из комнаты. Полуорк подбрасывал дрова в камин. Заметив её, он поднялся с колен. Наконец-то девочка смогла разглядеть его. Наполовину человек, наполовину орк – он сильнее любого из людей и, как она уже заметила, является превосходным воином. Широкие плечи, казалось, готовы были разорвать простенькую домотканую рубашку. В его ладонях вполне поместился бы череп десятилетнего ребёнка, а его выразительные и громадные по человеческим меркам мускулы говорили о том, что могут без труда раздавить этот череп, словно хрустальный стакан. Кожаные штаны, надетые на его огромные ноги, держащие на себе тяжесть могучего торса, обтягивали их чёрной плёнкой, подчёркивая рельефность мышц. Внешность его не слишком привлекательна: большое лицо, торчащие вверх клыки, рассеченная правая бровь, под которой находился налитый кровью глаз, лёгкая щетина. Его смоляные волосы зачёсаны назад, но небольшой пучок спадал на правую сторону, как бы прикрывая затянувшуюся рану. Но он, скорее, был похож на некрасивого человека, чем на монстра. Ведь даже его кожа в свете огня отливала светлой бронзой, а не тёмной зеленью, как у чистокровных орков.
– Твоя одежда была в грязи и в крови. Я подобрал для тебя пару новых тряпок. Смотрю, они пришлись тебе впору. – Произнёс получеловек грубым, тихим, но в то же время бархатным и глубоким голосом.
– Меня... меня зовут Кайа, – наконец произнесла девочка. – Спасибо тебе...
– Пошли к столу, – перебил её полукровный. – Наверняка ты голодна.
Кайа и вправду хотела есть. Полуорк поставил тарелки с едой на стол. Девочка не раздумывая подбежала к нему, залезла на стул и начала есть. Ела она с нескрываемым восхищением.
– Очень вкусно. Что это? – Удивлённо спросила Кайа.
– Мясо зеленоглазки. – Непринуждённо ответил хозяин дома.
– Никогда не слышала о таком животном...
– Слышать, может, и не слышала, но видела. Вдобавок к этому, чуть не стала его ужином не так давно.
То ли от раскрывшейся правды, то ли от чувства вины, что незнакомец два рисковал ради неё жизнью, еда больше не лезла в горло.
– Почему... почему ты спас меня? – Нерешительно спросила девочка.
Полуорк молчал. Огонь в камине нещадно обжигал собой деревяшки, заставляя их негромко потрескивать. Прошло много времени, прежде чем он заговорил.
– Я спас тебя, чтобы спасти себя. – Загадочно ответил получеловек.
Кайа не знала, что сказать ему в ответ.
– Позволь рассказать тебе кое-что, – вновь произнёс полуорк к своему собственному удивлению. – Я рос в далёком отсюда месте, которое называется Дейллендз. Это был сказочный край. Каждое утро я просыпался до восхода солнца и бежал к берегу Кристальной реки, чтобы полюбоваться рассветом. Кругом было зелено, воздух наполнял лёгкие чистотой и свежестью, а ветер подхватывал пение птиц и разносил их нотки по всей деревне...
Полуорк отставил тарелку с едой и повернулся в сторону камина, будто собирался повествовать пылающему в нём огню.
– Но с местными жителями отношения у меня не складывались. Многие смотрели на меня с презрением. Как, в прочем, и на мою мать. Они называли её изнасилованной орками шлюхой, а меня грязной полукровкой. Единственным нашим другом была Стрела. Так звали мою собаку. Я нашёл её на охоте, рядом с мёртвым телом её матери и остальными щенками. Она росла очень доброй, послушной и... быстрой. Поэтому «Стрела» показалось мне подходящим именем. Однажды ночью, тогда мне было девятнадцать лет, мы с матерью проснулись от её лая. Выйдя на улицу, я увидел жестокость, с которой никогда ранее не встречался: хижины горели, люди издавали душераздирающие крики, земля была обуглена и залита кровью местных жителей. Повсюду валялись отсеченные головы и конечности, раздробленные тела маленьких детей, зарезанные животные. Никогда прежде страх не парализовывал меня так сильно. На нашу деревню напали орки. И вот, наконец, они дошли и до нас. Было слышно, как их предводитель что-то прокричал, и остальные ринулись ко мне. Стрела бросилась защищать меня, но тут же была оглушена мощной дубиной одного из противников. Мать рыдала и пряталась в доме. Меня сбили с ног, и я упал на деревянный пол. Орки кричали, смеялись, издавали победные возгласы. Их предводитель, что был на коне, спешился и зашёл в наш дом. Остальные притихли. В руках предводителя была Стрела. Орк бросил её мне. Она открыла глаза и слабо поскуливала. Тем временем главарь приказал привести мою мать. Орки схватили её за волосы и потащили к нему. Верховный бросил мне нож и сказал: «Убей эту псину! Докажи мне, что можешь быть безжалостным! И тогда, возможно, я позволю тебе пойти с нами. Если же нет - я зарежу твою мать, сынок!». «Это... это чудовище и есть... мой отец?» - пронеслось у меня в голове. Я посмотрел ему в глаза. Они были полны ярости и жестокости. Я знал, что орк убьёт её, если не подчинюсь. Подняв клинок, я обратил свой взор на Стрелу. Она тяжело дышала. Её влажные, наполненные слёзами глаза смотрели в мои словно прося помощи. Отвернувшись, я прижал её голову к своей груди. В моей голове всплыли все самые счастливые моменты, проведённые со Стрелой. Как я нашёл её, как она росла, как помогала мне, каким была другом... Казалось, будто прошла вечность... Орк закричал снова. Тогда, развеяв воспоминания и чуть помедлив, я вонзил в её тело стальной кинжал. Стрела издала еле слышный, короткий, тут же оборвавшийся вой, который словно плетью разорвало моё сердце. Гнев и отчаяние переполняли меня. Верховный орк начал смеяться. Остальные последовали его примеру. Посмотрев на мать, я не смог расслышать, что она говорила, но последнее слово я прочитал по её окровавленным губам. «Гралл...» – прошептала она моё имя. И тут я понял, что лишился всего. Но мне не хватило смелости погибнуть вместе с ними. Орк достал меч и молниеносным движением проткнул ей шею. Обагрившийся кровью клинок торчал у неё из горла. «Ты жалок! А мне не нужен сопливый мальчишка» - с ядовитым презрением сказал верховный орк выходя из хижины вместе с остальными. Он выхватил факел у одного из подчиненных, бросил его на пол моего дома и запер дверь. Он надеялся, что я сгорю. Но, видимо, сама богиня Тимора была на моей стороне. Благодаря её удаче и моей нечеловеческой силе я выбрался из горящего дома и бежал, прихватив с собой окровавленный кинжал, который кинул мне ненавистный отец.
Гралл на несколько секунд прервал свой рассказ. Отпив немного ягодного напитка, он продолжил.
– С тех пор в моей жизни было мало хорошего. Вот уже на протяжении пятнадцати лет я скитаюсь по миру как наёмник и ищу тот символ, что выгравирован на кинжале моего отца. Я отнял множество жизней. Кровь сотен врагов настолько въелась в кожу моих рук, что я не могу отмыть её. Теперь все зовут меня Гралл Багровые Руки. Но с каждой отнятой жизнью я терял часть человеческого себя. И в тот момент, когда я увидел, как на маленькую запуганную крестьянскую девочку, находившуюся посреди узкой улицы, несётся королевская конница, я понял, что могу не только забирать жизни. Могу быть не только кровожадным зверем, но и человеком.
Гралл наконец закончил свой рассказ. Отхлебнув ещё немного ягодного напитка, он посмотрел в окно. Сквозь него были видны первые лучи солнца.
– Тогда... почему ты не попробуешь начать новую жизнь? – грустно спросила Кайа, - Прошло так много лет. Твой отец, возможно, уже умер. У тебя больше нет причин проливать кровь.
– Нет. Я уверен, этот варвар ещё жив. Запомни кое-что, девочка: зло всегда возвращается к тому, кто его творит. И я буду возмездием, вернувшим моему отцу все те мучения, которым он предал мою жизнь! – Проревел полуорк и с силой вонзил в стол стальной кинжал.
– Ладно, нам пора, – успокоившись, произнёс получеловек. – Я провожу тебя до южных ворот, а сам пойду к северным. Там меня должны ждать будущие спутники.
Гралл надел на себя легкие кожаные доспехи, заправил за ремень отцовский кинжал, а сверху накинул тёмно-зелёный плащ. Прикрепив к нему на спину ножны, он вложил в них огромный двуручный меч, которым отрубил руку проклятому чудовищу. По всей видимости, полуорк не любил тяжёлые доспехи. Кайа же вышла из его дома в обновлённом простеньком одеянии.
Дойдя до городских ворот, Гралл попрощался с девочкой и пошёл в другую сторону. Кайа остановила его и сказала:
– Знаешь, когда ты закончишь со своим делом, можешь наведаться ко мне в гости. Наверняка у тебя ещё куча всяких историй! Я бы с удовольствием послушала. Да и моему дяде, думаю, тоже было бы интересно познакомиться с моим большим другом. Конечно, еды у нас не много, но что-нибудь вкусненькое мы обязательно приготовим! – Мило улыбаясь произнесла Кайа и поспешила домой.
«Надеюсь, что я ещё встречу тебя, маленький друг» – мысленно произнёс Гралл и, бросив последний взгляд на удаляющийся силуэт девочки, зашагал прочь.
Дроу, 24 года.
Лира Блэквуд, задумавшись, нервно теребила кончик уха. Каждое утро она начинала со свежей прессы. И каждое утро прочтённая газета отправлялась в первое попавшееся мусорное ведро. Но нынешний выпуск стал исключением: ему суждено было надолго засесть в потрёпанном рюкзаке девушки. Она давно этого ждала. Ждала и опасалась. Всё-таки Мит Драннор находился не так и далеко от её родного Амна, и когда-то эта правда должна была всплыть.
Большой ошибкой было не сменить имя, да и вообще так открыто жить пусть и далеко за пределами Амна. Видимо, она неплохо насолила тамошним властям, что даже спустя 8 лет они не прекратили свои поиски. Хочешь, не хочешь, но теперь нужно было покидать ставший таким родным Мит Драннор. Опять начинать новую жизнь и, увы, не с какого-то фантомного понедельника, как многие любят. Такие моменты волей неволей навевают размышления о прошедшем.
Почти никто не знал, но у Лиры была сводная младшая сестрёнка - Серафина. Родной отец бросил их, и мать воспитывала девочек сама. Но, к сожалению, она не могла похвастаться крепким здоровьем и умерла от чахотки, когда старшей было пятнадцать, а младшей всего шест лет. Даже пока мама работала, денег едва хватало на еду. Теперь же… Теперь Лире пришлось искать способ зарабатывать самой.
И она начала подворовывать. Пару раз её ловили - тогда её навыки были не так совершенны. Но она могла с лёгкостью обаять совершенно любого, тем более что пока её кражи были совсем невинны. И её прощали за милую мордашку, за плаксивые рассказы, за обещания исправиться. Так всё продолжалось чуть больше года и длилось бы, наверное, ещё не короткий срок. Если бы не случилось это.
Эти воспоминания болью отозвались в сердце девушки. На несколько мгновений она закрыла ладонями глаза и, тяжело вздохнув, медленно подошла к камину в гостиной. На нём, покрывшаяся изрядным слоем пыли, стоял фотография малышки дроу. Это милейшее личико обрамляли белесые кудряшки, на губах играла улыбка, а в глазах сияло то дивное выражение безграничной веры в чудо, которое можно встретить у совершенно любого ребёнка.
В тот день Лиру поймали за кражей булки хлеба. Это её, конечно, задержало, но в итоге она отправилась домой, бренча в карманах горкой медяков и сжимая в руках целых две буханки. Пекарь не смог устоять перед ревущей девушкой, так ярко описывающей горечи своей невесёлой жизни.
Сёстры жили на мансарде ветхого трёхэтажного домишки, находящегося на самой окраине города. Район был не из весёлых, горожане старались обходить его стороной. Оно и понятно: здесь собрались, наверное, все бедняки Амна; здесь совершались кражи на дню ни по раз; здесь пропадали люди. Но сегодня тут собралась целая толпа.
Сначала любопытство, а потом и не хорошие предчувствия, когда стало понятно, что люди столпились возле её дома, погнали Лиру вперёд. Толпа оживлённо обсуждала что-то, пока ещё невидное для девушки. Кто-то смеялся, кто-то вытирал слезы, кто-то понимающе пожимал плечами. Все они стояли вокруг малышки дроу, в глазах которой застыл страх, а белесые кудряшки растрепались по мостовой.
- Серафина! Нет!
Лира аккуратно сложила фотографию и убрала в кармашек на поясе. На лице не дрогнул не единый мускул, её состояние выдавали лишь трясущиеся руки. Прошло 10 лет, но, как оказалось, время ни черта не лечит. Серафина выпала из окна и это, конечно, оставило тяжелый отпечаток на жизни девушки. Она должна была следить за малышкой, воспитать её, но не смогла. Безысходность, обуявшая шестнадцатилетнюю Лиру, привела её в одну из самых крупных местных разбойничьих шаек. Грабежи перестали быть играми, всё стало намного серьёзнее. А скоро на её счету появился и первый убитый – родной отец. «Если бы ты не бросил нас, всё было бы по-другому! Не так! Она была бы живой!», - кидала она ему в лицо, проворачивая кинжал в сердце.
Месть остудила пылкий нрав Лиры, город же стал огромным напоминанием о судьбе Серафины и отца. Да и к этому времени об ее проступках прознала стража, а виселица, ожидавшая её после убийства, не очень-то и вдохновляла. И Лира решила бежать.
Мит Драннор. То было сказочное место, обычными словами его просто невозможно описать. Лира влюбилась в него, жалея, что родилась не тут. Это была родина солнечных эльфов, и дроу поначалу никто не был рад. Но скоро к ней привыкли. Это было не так и сложно, Лира не доверяла новым знакомым, думая о себе гораздо лучше, а те в свою очередь не доверяли ей, считая себя самыми замечательными. Всё как у людей, если не знать, что это были эльфы.
Несмотря на это девушке предстояло прожить здесь 8 чудесных лет: у неё появились новые друзья, замечательная работа артисткой в местном театре, уютнейший дом. Ей нравилось жить с солнечными эльфами, даже те, кто стали для неё очень близки, не задавали лишних вопросов. Но Амн оказался через чур проворным, и вот за спиной на столе лежит газета, лишающая ей с таким трудом вновь обретённого спокойствия. Однако план действий был давно готов.
Её целью был Невервинтер, уже долгое время из этого города шли вести о непонятнейших событиях, происходящих в нём. Это было идеальным местом для начала новой жизни, в которой на этот раз её никто не должен был найти. Проведя за сборами около получаса, Лира покинула своё жильё с небольшим рюкзаком за плечами, повязкой на лице, двумя кинжалами на поясе и с наспех обрезанными по плечи волосами. Покидавшая Мит Драннор уже не была Лирой Блэквуд, прочь из города спешила Алиса Блэк.
По наставлению матери я стал обучаться целительству и божьим наукам. Она хотела чтобы я помогал людям и при этом был в относительной безопасности, не в первых рядах. Но кровь отца взяла свое. Хоть целители так нужны на поле боя, но душа к этому не лежала. Как только я впервые взял в руки меч меня словно наполнило силой. Я забросил учение клирика и попросил отца обучить меня владению мечом. Когда-нибудь я стану бесстрашным воином разящим врагов в самом сердце сражения.
Ах да, я же не представился, мое прозвище Кроуарт (CrowArt), для друзей просто Кроу (Ворон). Мне 24 года. В моей внешности нет пожалуй ничего примечательного кроме черных как вороное крыло волос (От того и прозвище), средний рост и для воина необычная сухощавость. На данный момент я вольный искатель приключений и по мере сил помогаю в защите Невервинтера от всяческих напастей как мечом так и словом. Можете спросить как можно защищать словом и я вам отвечу что это подразумевает организацию отрядов из таких же вольных искателей приключений. Хотя я и предпочитаю действовать в одиночку, но уже не так глуп чтобы не понять истину "Один в поле не воин". У меня нет особых целей, я просто сражаюсь и исследую мир, наслаждаюсь его красотами и загадками. Хотя в потаенных уголках души может я надеюсь встретить и свою любовь в странствиях, как мой отец когдато. Думаю на этом все, может мы ещё встретимся и если вы хороший человек и умелый боец то рад буду видеть вас в отряде, поучаствуем в приключении вместе.
Раса: Тифлинг
Возраст: 26
Внешность: Типичная для тифлигов внешность, атлечичное телосложение.
Мировоззрение: Любопытный ученый.
Биография:
Невервинтер мой родной город. Воспитывала меня мать одна, Ашазара, она была вольной магичкой. Кем был мой отец, что с ним случилось, я не знаю, мать не рассказывала про него ничего. Мое детство прошло на улочках Невервинтера, где я с товарищами по детским играм шалил, залазил в каждую щель, и конечно получал за шалости, если конечно нас ловили.
Изучение маги под руководством матери я начал довольно рано: изучение письма, счёта, других наук, всё это мама с любовью вдалбливала в мой пытливый разум. И конечно медитации, куда же без них. Труды мамы дали свои плоды, к 15 годам я стал подающим надежды молодым магом. В процессе учёбы проснулась моя страсть – познание, мне интересно все новые исследования, заклинания, ритуалы, расшифровка древних манускриптов и так далее.
Прозвище «Буря» я получил после не удачного эксперимента, я хотел создать смерч, это мне удалось. Проблемы возникли с его контролем, в общем восстанавливать разрушения мне пришлось еще долго, после этого не иначе как «Буря» меня не называли.
Когда мне исполнилось 20 лет, жажда знаний погнала меня на поиски приключений. Сначала я оправился в пещеры Андердарка, это были незабываемые по остроте ощущения, еле унёс от туда ноги. Моё путешествие продолжилось в Нетериле, там я понял, что я не переношу пустыни. Затем мои стопы отправились в Мит Драннор, там мне открылись некоторые секреты магии. Немного позже чудом избежал рабства на Драконьем берегу. Далее немного поварился в котле интриг Амна. Посетил славный город Врата Балдура. Подзаработал деньжат в Утердипе, и там я узнал что моему родному городу грозит опасность. Я сел на первый корабль до Невервинтера. До города мы не доплыли самую малость, на нас напал драколич. И вот я очнулся на берегу: без денег, вещей, оружия... и моих записей, что я вел вовремя путешествия.
Что ж, Валиндра, ты отняла у меня результат 6 лет моей жизни, но я жив… и значит, моей целью станешь ты, я проведу над тобой пару экспериментов. Для этого мне придется стать сильнее. Встречай своего блудного сына Невервинтер.
Класс: бесстрашный воин
Раса: человек
Пол: мужской
Возраст: 29
Внешность: рост средний, статное телосложение, сдержанная и уверенная походка. Волевые черты лица, зеленые глаза, волосы до плеч, легкая щетина. Из примечательного - шрам на левом глазу и магическая татуировка на лбу.
Девиз: "История меча написана кровью."
Мировоззрение: нейтральный добрый
Будучи взращенным в Баттлдейле в семье ветерана Корманторской войны Люциана Вестхаймера, чья жена умерла при родах, неудивительно, что Фистанд Вестхаймер был рожден с мечом в руке.
Благодаря отцу он был посвящен в искусство войны еще с ранних лет, присматривая за его оружием и броней и с восхищением слушая его истории. Уже тогда его род занятий был предрешен - свое детство он провел в постоянных мечтах, а юность - в неустанных тренировках, готовясь, как и его отец, с совершеннолетием взять в руки оружие и уйти на вольные хлеба.
Он хотел стать воителем.
Однако этот момент наступил немного раньше - ведь война никогда никого не ждет...
Полностью поглощенный тренировками, Фистанд не замечал почти ничего вокруг и поэтому в один день с удивлением узнал от отца, что Эссембра готовится к битве.
Люциан кратко вводит сына в курс дела - на тихие земли Баттлдейла наконец обращает взор государство Сембия, которое, по данным разведки, собирается за счет этих земель расширить собственное влияние. Разумеется, количество воинов, которое сможет собрать Эссембра - ничто по сравнению с армией Сембитов, но Мит Драннор, давний союзник Баттлдейла, уже знает о ситуации и, по словам Лорда Илмета, выслал свои отряды на защиту.
В связи с грядущей битвой город, понимая свои шансы, надеется на лучший исход, но тем не менее готовится к эвакуации - жители расползаются по более спокойным регионам Дэйллендз. Остаются либо те, кому нечего терять, либо те, кто собирается встать на защиту города.
Проведя такой своеобразный брифинг, Люциан прямо говорит, что шансы Эссембры весьма призрачны, и поэтому он не станет осуждать выбор сына, и задает заветный вопрос - что же выберет Фистанд?
Искать ли ему лучшей судьбы в другом месте...или же нет для воина лучшей судьбы, чем сражаться за свою землю?
Повисает напряженное молчание.
Фистанд прекрасно понимает шансы юнца на выживание в беспощадной войне...но разве не к этому он готовился всю жизнь? Разве не об этом грезил он, мечтая пойти по стопам отца? Разве, действительно, не достойнейшая ли судьба для воина - пасть в бою за родную землю?
Так Фистанд все же решает, что он готов - настало его время встретить свою судьбу на острие меча, о чем он и сообщает отцу. Люциан ничего не ответил и лишь молча обнял сына. После он стальным голосом кратко описал, куда ему нужно прийти, чтобы записаться в гарнизон.
Напоследок он сказал, что теперь они на время - не отец и сын; язык войны не знает таких отношений. Теперь они - два солдата, равных друг перед другом...и даже если Люциан больше не встретит Фистанда, или наоборот, он будет "...гордиться двумя людьми - сыном, с которым он жил душа в душу, и боевым товарищем, не бросившим его на поле битвы." Сказав это, он сообщил, что сборы состоятся сегодня же, и, возможно, последний раз посмотрев на сына, ушел к воротам.
Глаза Люциана блестели.
Какое-то время постояв на месте, Фистанд решительно отбрасывает последние сомнения и вскоре по указу отца прибывает в гарнизон, где, получив оружие и броню, поступает в отряд Мужей Повелителя под личным командованием Лорда Илмета.
В тот же день отряд выступает на защиту города.
Стоя в строю солдат на дозорном пункте, Фистанд испытывал смешанные чувства. Осознание того, что сегодня он идет, возможно, на верную смерть, не давало ему покоя, однако боевые товарищи вокруг него и успокаивающе холодная сталь меча в руке придавала уверенность и странное спокойствие.
В конце концов, сильный всегда побеждает слабого - таков закон войны. Сегодня состоится главная проверка на слабость. Если Фистанд окажется слаб, он умрет... но достоин ли ты жить, если ты слаб?
Посуровев, он решительно отогнал мысли и осмотрелся. Он твердо решил не выискивать взглядом отца - лишние эмоции ему сейчас ни к чему - но, смотря на товарищей, видел по их лицам: все, как и он, боялись этого дня. Но никто из солдат не посмел отступить - и не из страха перед наказанием. Сегодня они докажут свою силу - или умрут. Уверенности прибавляло и то, что Лорд Илмет рассчитывал на подкрепления из Мит Драннора.
Тем временем, точно по прогнозам, земля мелко задрожала, а из-за холмов начали показываться боевые стяги...но Мужи Повелителя не сдвигаются с места.
В воздухе повисает мрачная решимость... которая позже столько раз спасет Фистанду жизнь.
К счастью, как и рассчитывал Илмет, почти одновременно с Сембитами отряды Мит Драннора все же появляются на поле битвы, и вслед за ними Мужи Повелителя решительно бросаются в атаку.
За стенами Эссембры вскипает котел войны.
Фистанда охватывает безудержная страсть настоящей битвы, но он, будучи готов к этому, старается сохранять хладнокровие - даже во время боя. Беспечный воин - мертвый воин.
Битва распаляется, но стиль боя Фистанда становится, напротив, еще более сдержанным, хладнокровным и беспощадным - его ход мыслей все больше напоминает машину.
Слева от меня, мощная фигура, яростный замах...слишком медленно. Щелк.
Впереди, лучник, сейчас выстрелит - уйти в сторону...мимо. Перезаряжается, отходит...рывок вперед. Щелк.
Тень на земле, сзади меня, двуручный меч...назад, парировать. Оправился, наносит удар сбоку...обманный, сверху - парировать. Удар плечом - открылся. Мощный выпад. Щелк.
Магическая стрела, сбоку, не увернусь, баланс сбит...развернуться плечом, хотя бы. Резкий удар. Ох. Все еще стою - отпрыгнуть, вторая летит мимо, третья...привет, огненный шар. Спасибо кому-то. Щелк.
Эльфийка, два кинжала, сейчас нападет, приготовиться--исчезла? Тень на земле...у меня за спиной. Упс.
Неизвестная эльфийка-ассасин оказалась неожиданно серьезным противником, более того, у нее было преимущество первой атаки - но Фистанд, получив несколько мощных ударов, все же смог отследить и прервать ее комбинацию, отбросив ее.
Фистанд, забыв про боль, молниеносно встал в стойку, усмехнувшись про себя. Достойный противник, явно очень опытный. Воспользовавшись моментом, тот бегло обвел противника взглядом - казалось, она думала так же, как и он. Война - общий язык всех существ, - вспомнил он слова Люциана.
Всего на миг он встретил ее взгляд. Он был холодный и безжалостный - почти как сам Фистанд - однако его проницательный взгляд все же замечает искру некоего безумия, одержимости в ее глазах...и битва будто замирает.
Как по волшебству, эта искра непостижимым образом моментально высвобождает жажду битвы, которую Фистанд так пытался скрыть - и его кровь будто вскипает. Его глаза загораются. Боевая ярость в мгновение преображает его, заставляет забыть битву вокруг себя, боль и усталость, врагов и союзников, тактику и осторожность.
Есть только ты и твой противник - все остальное лишь оковы. Только война. Убей, или будь убитым.
Докажи свою силу...или умри.
Умри.
Это слово внезапно приводит Фистанда в себя...но это уже не прежний Фистанд, и отчего-то он знал, что никогда прежним не станет. Все, что он видит - это меч в своих руках и цель напротив себя. Лицо Фистанда искажается в злобной, кровожадной гримасе.
Эльфийка, кажется, абсолютно солидарна с ним - ее глаза горят, он видит жажду убийства в ее глазах.
То, что надо. - проносится в их мыслях.
И, одержимые битвой, они одновременно молниеносно бросаются друг на друга.
Казалось, их поединок сотрясал землю.
Дуэлянты кружились в смертоносном вальсе под музыку звенящих клинков, неотрывно следя за движениями и ударами друг друга и не замечая ничего вокруг.
Фистанд был абсолютно одержим битвой. Он наносил удары со скоростью, совершенно не свойственной двуручному мечу, не замечал ни боли, ни усталости и не реагировал на порой оглушительные удары, а иногда, казалось, превращался в смертоносный вихрь клинков, нанося страшные удары с огромной скоростью.
Близость смерти и в то же время ощущение собственного бессмертия было именно тем, чего он ждал от войны. Это была чистейшая эйфория жестокости - он понял, насколько же глупо было с его стороны бояться смерти.
Если ты убил всех своих врагов - чего еще бояться?
Фистанд даже с удивлением поймал себя на том, что боль даже начала приносить ему некое подобие удовольствия - как чужая, так и собственная. На миг его охватило беспокойство этим фактом...но он тут же решительно отбросил сомнения. Он зашел слишком далеко.
Битве будто не было конца. Убийца нанесла Фистанду огромное количество ударов, но он, хоть и чувствовал, что слабеет, не собирался сдаваться. Сама эльфийка тоже была сильно ранена, но, видимо, пребывала в похожем состоянии и вставала после тяжелейших ударов, будто их не было.
Убей...или будь убит. - все сильнее пульсировало в его голове...
Все закончилось так же спонтанно, как и началось. В одно мгновение тело пронзила резкая боль, и в его голове разом прояснилось - и он понял сразу несколько вещей.
Во-первых, дуэлянты в пылу битвы сместились в сторону от места основной схватки; во-вторых, рукоятка его меча торчит из его груди...в-третьих, ему внезапно стало трудно дышать. Его паникующий разум заняла одна мысль - именно сейчас он умрет.
Я...умираю.
Он стоял, не в силах пошевелиться - боевая ярость предала его. Он не мог понять - как? Он чувствовал собственное бессмертие, необузданную мощь - и, судя по виду полуживой эльфийки, которая, опершись о ближайший камень, не могла даже найти в себе силы, чтобы добить его, это не было обманом.
С приближением последнего вздоха к нему пришло смирение.
Он сражался, как настоящий воин...и проиграл. В проигрыше нет ничего постыдного, думал он - это просто значит, что мой противник лучше меня. Значит, он доказал свою силу.
Значит, я...заслуживаю умереть.
Фистанд упал на колено. Дышать становилось все труднее.
Он не хотел умирать, но у него не было выбора...
Но выбор есть всегда.
"...нет."
В его глазах уже помутнело, но всего одно слово вернуло в его полуживое тело ярость - но это был не предавший его боевой кураж, нет. Это был в каком-то смысле праведный гнев.
Боевое безумие обмануло его, иллюзия богоподобия мимолетна - теперь он это знает... но разве это повод сдаваться? Разве он сражался и убивал лишь ради самого убийства? Разве побежден - значит убит?
Разве побежден - значит убит?
Не собираясь сдаваться смерти, Фистанд, превозмогая боль, открыл глаза.
Ярость боя...мимолетна...
Медленно вставая с колен, он поднял взор. У него осталось незаконченное дело.
...смерть неизбежна...
Держась из последних сил, он неустойчиво шагал к цели. Он должен закончить то, что начал. Должен...
...но воинский долг...
Встав перед эльфийкой, он взялся за рукоять меча. Она подняла на него глаза. В них уже не было той безумной ярости...
...вечен.
Из последних сил яростно сжав кинжал в руке, она, закричав, внезапно рванулась на него и растворилась в воздухе. Фистанд на секунду растерялся...
Тень...позади меня...кинжал в руке...не увернусь...
Стиснув зубы, Фистанд резко вытягивает руку вверх.
...перехватить.
Кинжал остановился в сантиметрах от его шеи - Фистанд крепко схватил убийцу за руку.
Гнев снова поднимается в нем, и, не собираясь больше философствовать, он с силой бросает ее об стену - и, не желая больше страдать, решает покончить с этим раз и навсегда.
Не своим голосом взревев от боли и гнева, он хватается за рукоять меча, все еще торчащую из его груди. Несколько мучительнейших секунд - и меч снова оказывается в его руке.
Фистанд последний раз взглянул в ее глаза - ее взгляд был отсутствующим. Впрочем, его удовлетворило и это.
Ты... пойдешь... со мной.
Собрав всю боль и ярость в кулак, Фистанд, нечеловечески взревев, наносит ей последний сокрушительный удар и падает на колени от бессилия.
В последний раз кое-как открыв глаза, он видит перед собой мертвую эльфийку, трещину в камне...и сломанный меч. Меч выпадает из его руки. Он больше не нужен ему.
Его воинский долг выполнен.
Умри...но убей.
Фистанд молча падает на землю.
Фистанд, вздрогнув...просыпается. Снова сон. Тот же...который раз за месяц?
С тех пор прошла почти дюжина лет, но отголоски той битвы все еще преследуют его - причем сны были очень живые, из-за чего он снова невольно вспоминал все произошедшее в то время.
Фистанд устало прикрывает глаза.
Он даже не знает, умер ли он тогда: спустя неопределенное время, которое он провел без сознания, он пришел в себя в лазарете Мит Драннора в относительно неплохом состоянии - списав его на мастерство эльфов-лекарей - но прямой вопрос, вылечили ли его или воскресили, клерики посчитали слишком грубым. Фистанд спорить не стал и постарался выбросить это из головы. Жив - что еще надо?
После выздоровления он, понимая, что нужно чем-то жить, размышлял, чем же теперь заняться...но в глубине души уже знал ответ. Война уже избрала его, проверила его, стала его частью - жизнь Фистанда связана теперь с битвой отныне и до конца.
Последняя надежда Фистанда также не оправдалась - Эссембра, в которую он отправился сразу после выздоровления, была вполне ожидаемо заброшена, хоть и не разрушена. Видимо, Мит Драннор не совсем выиграл эту битву. Впрочем, Фистанд был не особо удивлен.
Кроме неудержимого воинского духа, у него больше ничего не осталось.
Предполагаемая смерть Фистанда очень сильно изменила его.
Почти двенадцать лет он скитался в окрестностях Дэйллендз и Мит Драннора, удовлетворяя свою жажду странствий. Не имея четкой цели в жизни, Фистанд поставил ею оттачивание собственного мастерства, зарабатывая на жизнь им же - подавшись в наемники.
За это время он даже снискал некоторую славу как человек со своеобразным чувством справедливости, которое он ставил выше обещаемых денег - он отказывался идти на аморальные, по его мнению, поступки и не брезговал выступать против самого "работодателя", если его замышляли обмануть или использовать в злых целях. Его уже несколько раз пытались убить за это, но пока что все попытки были безуспешны.
Фистанд продолжал тренировать свой дух в постоянных боях и скитаниях, неустанно ища достойного соперника - вызывая на бой сильнейших воинов Дэйллендз и подряжаясь на самые сложные задачи. Он научился обуздывать свою боевую ярость, все еще не покинувшую его после поражения под Эссемброй - ее место заняла холодная решимость.
Наемничество тоже оставило на нем отпечаток - некоторые события заставили Фистанда серьезно пересмотреть свои взгляды - но несмотря на это, он сохранял воинскую доблесть и чувство справедливости, на которое он всегда полагался в сложных ситуациях.
Но долго продолжаться так не могло, его душу постепенно все сильнее терзали сомнения в его прошлых действиях - и в один день Фистанд, окончательно устав от душевного неспокойствия, приносит себе клятву навсегда отречься от "отваги за деньги". В тот же день он решает, что пора ему поискать счастья в чем-то, кроме войны.
Не вполне уверенный, с чего начать, Фистанд принимает решение вернуться в Мит Драннор, по пути заночевав в придорожной таверне "Двухглазый циклоп".
И вот я здесь.
Фистанд, с силой мотнув головой, открывает глаза. Ладно, хватит воспоминаний.
За окном было еще довольно темно, но уже виднелись первые лучи рассвета. Решив, что все равно больше не уснет, он собирается в дорогу - до Мит Драннора оставалось еще значительное расстояние, но если верить карте, больше половины уже за плечами. Собрав вещи и надев броню, он спускается на первый этаж "Циклопа", чтобы закусить чем-нибудь и продолжить путь.
Сидя за угловым столиком, Фистанд задумчиво жевал куриное крыло и бегло осматривал немногочисленных постояльцев. В основном это были довольно усталые по виду путешественники - хотя чего еще ожидать от придорожной таверны? Внимание привлекала разве что компания из четырех человек за дальним столиком, которая, несмотря на время суток, выглядела довольно оживленной. Все они были при оружии.
Скорее всего, приключенцы, - подумал Фистанд, сверля взглядом вполне привлекательную эльфийку - кажется, плута. Может...а, к черту. Хватит с меня эльфиек-ассасинов. Усмехнувшись и опрокинув в себя кружку эля, он отвернулся к окну.
Он снова задумался. В "Циклопе" было так тепло и уютно...стоит ли вообще куда-то идти? Зачем ему вообще идти в Мит Драннор? Людей там не то чтобы презирают, но все равно...как-то не слишком уважают - он понял это еще со времени пребывания в лазарете. Лазарет...Фистанд помрачнел. Любые воспоминания неизменно вели его к Эссембре. Решительно мотнув головой, он опрокинул в себя вторую кружку.
Нет, сейчас не время об этом думать. Надо думать, как добраться до Мит Драннора...
Его размышления внезапно прервала незнакомая девушка-тифлинг, без особых церемоний молча севшая напротив него. Бегло осмотрев ее, Фистанд узнал в ней волшебницу из той компании. Кажется, он уже догадывался, к чему все идет...
Она заговорила первой.
- У незнакомца, который пьет в одиночку, должна быть достаточно серьезная причина...не так ли?
Ну а то.
Фистанд усмехнулся про себя. Он сразу понял, что это не начало знакомства - скорее стандартная фраза, если у кого-то есть к тебе дело: в бытность наемником он выучил это наизусть.
И действительно, она не стала дожидаться его ответа.
- Меня зовут Синдра. Синдра Эмберхайд.
- Фистанд Вестхаймер. Ближе к делу. - без особого интереса отвечает Фистанд.
На лице Синдры выступило облегчение - ей не придется тратить время на попытки подвести разговор к сути. Фистанд снова усмехнулся.
- Я смотрела на тебя издалека. Оружие, броня, усталая походка...Ты выглядишь опытным воином.
Да ладно.
- Допустим.
- У меня - точнее, у нас - есть дело как раз для такого, как ты. Пойдем? - Синдра встала и показала на ту самую компанию.
Черт, только же вроде завязал с приключениями... Ладно, посмотрим, что у них есть.
- Пошли.
Фистанд нехотя поднимается и идет вслед за ней к дальнему столику.
Увидев их, компания за столом затихает. Повисает неловкое молчание. Синдра кивает Фистанду - мол, представляйся. Как же он этого не любил...
- Фистанд Вестхаймер. Род занятий, думаю, вам понятен по внешнему виду. Сомневаюсь, что вас интересует что-либо еще. Излагайте.
Снова молчание. Поняв, что никто особо говорить не собирается, из-за стола встает и откашливается гном в тяжелой броне. Скорее всего, лидер, - пронеслось у Фистанда в голове.
- Здравствуй, друг. Как полагается, позволь сначала всех представить.
Я - Вулгрим Златобород, клерик Келемвора, по совместительству лидер группы.
Это, - Вулгрим показал на слегка смущенную эльфийку, - наш очаровательный мастер замков и ловушек, Мирасента Джойсворд.
Кассагир Сайлентред, - сидящий за столом полуэльф молча кивнул Вулгриму, - охотник, следопыт и наш личный проводник по особо опасным зонам Фаэруна.
И волшебница школы Огня, Синдра Эмберхайд, с которой ты, думаю, уже знаком.
Фистанд сохранял молчание.
- Ближе к делу. В своих недавних приключениях Гир нашел весьма любопытное место недалеко в лесу Кормантора, недалеко от Мит Драннора - что-то вроде древней эльфийской библиотеки. Однако его попытки разведать не увенчались успехом из-за странной активности энергии Колдовского мора. Откуда она могла там взяться, если Мор сошел на нет уже почти 100 лет назад?
- Я, конечно, не специалист в вопросах Мора, - перебила клерика Синдра, - но могу предположить, что активность этой энергии вызвана чем-то изнутри. Возможно, артефактом...или волшебником.
- А еще, - подал голос Кассагир, - я мельком видел Моровых существ, когда уходил оттуда. То есть, если их не подавить сейчас, позже может произойти что-то гораздо более страшное.
Повисло молчание.
- То есть, насколько я понял, вы хотите прорваться внутрь через что бы там ни было и уничтожить предполагаемый источник Мора? Это, конечно, хорошо, но при чем здесь я? - наконец высказался Фистанд.
- Ключевое слово - "прорваться". - заметил Вулгрим.
- Вас четверо. С этим есть какие-то проблемы? По-моему, ничего сложного...
- ...а что, - решительно прервала его Мирасента, - ты видишь среди нас хоть одного воина?
Фистанд открыл рот, чтобы ответить...и так и остался стоять. Мирасента усмехнулась.
Действительно.
- Ладно, - Фистанд перевел тему, - даже если и так, что я с этого поимею, например?
- Возможность замечательно провести время с двумя очаровательными девушками? - елейным голоском проворковала Мирасента. Синдра прожгла ее взглядом.
- Усохни, Мира, - ласково ответил ей Вулгрим. Та обиженно замолчала.
Развернувшись к Фистанду, он продолжил: - Ну, помимо стандартного процента от добычи, если она там будет, мы мало что можем предложить...
Слушая предложения Вулгрима вполуха, Фистанд задумался. У него было при себе достаточно денег...да и он ведь отрекся от "войны за деньги". Тем более, судя по описанию Гира, это по пути к Мит Драннору.
Почему бы и нет? Он уже успел соскучиться по приключениям в хорошей компании...и эта выглядела вполне "хорошей". К тому же, если все обстояло, как они описали, это действительно может вылиться во что-нибудь нехорошее.
При всех своих "нейтральных" наемнических замашках, Фистанд не мог этого допустить.
Да и эта Синдра выглядит вполне неплохо. - пронеслось у него в голове. Он усмехнулся.
- ...а знаешь, что? - наконец перебил гнома Фистанд. - К черту это все. Я согласен.
Вулгрим улыбнулся.
- Тогда добро пожаловать в нашу группу, Фистанд Вестхаймер.
Развернувшись ко всем, он добавил: "В таком случае - поезд боли покидает станцию "Двухглазый циклоп" через полчаса. Шевелите булками."
Впервые за долгое время Фистанд поймал себя на том, что улыбается.
Спустя полчаса группа, следуя указаниям Кассагира, двинулась в путь.
Уже под вечер, зайдя в какую-то непролазную чащу, компания остановилась на небольшой пустой поляне.
- Мы на месте, - объявил Кассагир.
Повисло неловкое молчание - группа стояла посреди именно что пустой поляны.
- ...тогда почему я, собственно, ничего здесь не вижу? - наконец решился спросить Вулгрим.
- А, ну да. Потому что вы не следопыты, - с некоторой гордостью ответил Гир. - Тогда сделаем по-другому... Идите строго за мной.
Пройдя вслед за следопытом какое-то расстояние, все один за другим странным образом вошли внутрь...чего бы это не было. Фистанд решил, что это, скорее всего, была всего лишь внешняя невидимость.
Приключенцы осмотрелись.
Они находились в каменном зале, сквозь стены которого (а кое-где и вместо них) пробивались могучие корни деревьев. Проход был всего один, и он вел вглубь. Вполне в духе эльфов, - подумал Фистанд. Ему, как, впрочем, и всем, это не очень нравилось, но иного пути не было. Неуверенно постояв на месте, Фистанд решил пойти первым.
Компания проходила между бесчисленных коридоров и стеллажей с древними фолиантами - некоторые из книг Гир по просьбе волшебницы сгребал в сумку. Группа спускалась все ниже, становилось все темнее - Синдру, несмотря на ее возмущения, пришлось использовать как факел. Как ни странно, несмотря на прямо-таки благодатную обстановку, на группу никто не нападал. Фистанд был более чем уверен - здесь есть кому.
Группа пришла к развилке. Здраво решив не разделяться, приключенцы доверились магическому чутью волшебницы, которая ощущала сильное влияние магии где-то вдалеке, и пошли за ней. Фистанд чувствовал себя все более неуютно - он никогда не доверял магии - но молчал.
- Стоять. - резко сказала Синдра. Её огонь погас. Вся группа моментально застыла на месте.
Волшебница начала делать странные движения взад-вперед. Казалось, она будто внезапно вошла куда-то и проверяет, где "проход".
- Немного жутковато это говорить, - голос Синдры был спокоен, но Фистанд отчетливо слышал нотки страха, - но впереди и шрам его знает, насколько вглубь - область дикой магии. Надеюсь, никому не надо объяснять, что это и насколько это может быть плохо?
- Вообще не совсем, - неуверенно ответил Фистанд. - Я ничего не чувствую.
- Потому что ты не маг - точнее, потому что ты не обладаешь способностью колдовать. Я уверена, Вулгрим тоже почувствовал это. - взгляд Синдры остановился на клирике.
- А то. - кивнул тот. - Что эта область здесь делает? Я уже очень давно не встречал подобного.
- Это очень сильная штука. То, что ее вызвало - явно не человек. Здесь что-то произошло...
- ...эй, эй! - раздался голос Мирасенты. - Кто-нибудь может перестать запугивать нас и вкратце рассказать, чем это вообще опасно?
- Совсем вкратце - область дикой магии имеет огромный, но случайный эффект на любое заклинание, произнесенное в ней.
Синдра повернулась к группе и щелкнула пальцами. В ее руке зажегся огонек.
- Если бы я вызвала этот огонек, стоя на метр дальше, он с некоторой вероятностью мог бы испепелить нас всех. Включая меня. - волшебница потушила огонь и ухмыльнулась. - Намного веселее могло быть, скажем, с заклинанием телепортации...или...
Мира, видимо, представив эффект, в ужасе вцепилась в стоящего рядом Кассагира. Тот неодобрительно посмотрел на Синдру.
- ...то есть, на меня, Миру и Гира эта штука не влияет абсолютно. - усмехнувшись, оборвал ее Фистанд.
Гир заржал.
Синдра яростно прожгла Фистанда взглядом, пробормотала что-то вроде "тупые солдафоны" и молча пошла вперед. Группа двинулась следом.
Спустя где-то минуту случилось то, чего Фистанд столько ждал - на них наконец-то напали.
Несколько шрамированных существ даже при всей неожиданности были слабой угрозой, но раны, оставляемые ими, очень плохо заживали - клирику пришлось потрудиться. Сложности добавляла и область дикой магии - если Вулгриму всего лишь иногда приходилось лечить по несколько раз, то Синдра была почти полностью обезоружена, рискуя одним "удачным" заклинанием угробить всю группу.
Несмотря на постоянные перерывы после сражений, группа шла дальше - проходов было много, но на деле многие были заблокированы обвалами или колдовским огнем, очагов которого было все больше. Правда, приключенцы потеряли цель - из-за дикой магии магическое чутье Синдры стало очень нестабильным, и полагаться на него перестали. Становилась все более нестабильной и сама волшебница - видимо, область как-то влияла на нее.
Фистанд же, в отличие от Синдры не будучи стесненным дикой магией, рвался в бой и вместе с Гиром и Мирой беспощадно уничтожал шрамированных. К нему снова начал возвращаться боевой кураж, и он рвался вперед - правда, ему все равно приходилось останавливаться, чтобы вылечить полученные раны. Хоть они и почти не причиняли боль, Вулгрим уверил, что с Мором шутки плохи.
Команда пробивалась вглубь, и все выглядело относительно стабильно.
Наконец, порядком усталые, они вышли в обширный зал, который был практически пуст...не считая некой фигуры в центре. В зале было странно тихо - настолько, что даже не было слышно тихого звука, обычно издаваемого очагами колдовского огня. Очаги его присутствовали и здесь, но что-то с ними было не так.
Всмотревшись в них, Фистанд понял простую, но пугающую вещь: они не двигались. Так же, как и остальные очаги, они сверкали ярко-лазурным огнем, но языки пламени были неподвижны.
- Господа, - тихо проговорил Фистанд, показывая на огонь, - вы...тоже это видите?
Вся группа молча кивнула. Пройдя мимо яростно жестикулирующей Синдры - из-за ее нестабильного поведения ей решили завязать рот во избежание неосмотрительного колдовства - Фистанд медленно приблизился к фигуре в центре зала.
Это оказалась неподвижная эльфийка-волшебница, застывшая в довольно странной позе - Гир прокомментировал, что она выглядит, будто застыла во время - или в результате - заклинания.
Фистанду стало не по себе. Такое ощущение, что зал, в котором он стоит, застрял во времени.
- Есть идеи? - спросил Вулгрим.
- Я тут вообще боюсь что-либо трогать. Такое ощущение, будто время остановилось, - поежилась Мира. - Можем спросить эксперта.
- Поддерживаю, - Гир стянул повязку с Синдры.
Вопреки ожиданиям Фистанда, она даже не стала материться на группу, как в прошлый раз - она просто безмятежно стояла с отсутствующим взглядом. Повисло молчание. Следопыт щелкнул пальцами перед ней, но ее взгляд не изменился.
- Почему ничего не двигается? - наконец странно медленным и безмятежным голосом протянула Синдра. - Я умерла? Почему тогда вы-- - раздраженный Гир заткнул ее обратно.
- Все ясно, господа - эксперт готов. Совсем доконала бедолагу эта дикая магия (Она кого хочешь доконает, - тихо проговорил Вулгрим)... Еще идеи? - уже более обеспокоенным голосом спросил охотник. - Фист? О, еще один...
Все это время Фистанд, не слушая товарищей, неотрывно смотрел на эльфийку - почему-то она показалась ему очень красивой. Это место дарило ему странное умиротворение - он думал, это из-за ощущения остановившегося времени. Даже звук, казалось, был приглушен.
Вот уж чего Фистанд не ожидал, так это подобной встречи. Чертовски романтично, усмехнулся он. Наверное, он мог бы стоять так часами...
- Фистанд! - Раздраженный голос Миры все же заставил его прийти в себя.
Он осоловело огляделся.
- Повторю для вышедших из нирваны - наш эксперт отъехал. - Гир хмуро показал на стоящую в полном трансе Синдру. - Предложения?
- Смотря по поводу чего...Если насчет этой эльфийки - в принципе, есть. Думаю, похожее подойдет и Синдре. - Фистанд пожал плечами.
- Излагай.
- Сам подумай. Что у нас по легенде обычно делали с спящими, окаменевшими и прочими красавицами?
- ...не знаю, как у тебя, но у меня не совсем цензурные варианты. - Гир усмехнулся.
- Потому что фольклор знать надо, деревенщина... - Фистанд встает перед эльфийкой и галантно откашливается.
- Кхм. Простите, что беспокою вас, мадемуазель.
С этими словами воин, отбросив сомнения, резко бросает меч на землю и крепко обнимает и целует ее.
Щеки Мирасенты моментально вспыхивают, и та демонстративно отворачивается; заметивший это Кассагир, не в силах больше сдерживаться, взрывается хохотом. Вулгрим усмехается в бороду.
Фистанд не замечает ничего из этого и просто наслаждается моментом. Почему-то ему кажется, что в это же время все вокруг него медленно оживает, но он списывает это на эмоции...
Наконец Фистанд решает, что достаточно, и отпускает волшебницу.
- ...слушай, Фист, это вот это ты мне предлагаешь опробовать на Синдре? - чуть не плача от смеха, выдавил Гир. - Она, конечно, горячая (давится смешком), но нас всех тут к чертям поджарит.
- Пользуйся моментом, пока она не может сказать тебе "нет". - усмехнувшись, заметил Вулгрим.
Гир снова истерически заржал.
- Смотрите! - вдруг заметил Фистанд. - Смотрите на огонь!
Очаг колдовского огня вдоль стены медленно начал приходить в движение.
Повисла тишина.
- Кхм. Нет, стой, - отсмеявшись, удивленно спросил Кассагир, - это что, правда сработало?
Фистанд и Вулгрим одновременно пожимают плечами.
Лицо Гира расплывается в ухмылке, и тот разворачивается к все еще отключенной Синдре; Мирасента обиженно сидит на земле, сжигая его взглядом.
Тем временем неизвестная эльфийка, освободившись из стазиса, падает на землю и приходит в себя. Фистанд переключает взгляд на нее и помогает ей встать.
- Фистанд Вестхаймер. Будем знакомы. - представился он.
- Офелия. Офелия Эйвин. - тихим голосом ответила эльфийка. Она огляделась. - Кто ты...вы все? Что вы здесь делаете?
Обернувшись, чтобы представить группу, воин видит Гира, вставшего напротив безмятежной Синдры и многозначительно протянувшего "Проснитесь и пойте, миссис Синдра. Проснитесь и пойте.". Фистанд закатывает глаза и поворачивается обратно к Офелии.
Нашел время.
-...в общем, это пока что не совсем важно. - тактично перевел тему Фистанд. - Гораздо более интересный вопрос - что здесь вообще происходит? Учитывая, что тебя мы нашли почти в самом сердце Мора, ты должна об этом что-то знать--
Внезапно раздается оглушительный хлопок, сбивающий Фистанда и Офелию с ног.
На секунду замешкавшись, оглушенный воин быстро перекатывается, вставая на ноги и резко оборачивается с мечом наготове...
- ...черт, Синдра! Ты сдурела?! Забыла про дикую магию?! - поднимаясь с земли, звучно заорал Вулгрим.
Фистанд со вздохом опустил меч и одновременно с Мирасентой молча закрыл лицо ладонью.
- Конечно, не забыла. - наигранно-ласковым голосом парировала Синдра. - Если бы не она, я бы чего поубойнее кастанула. На вас всех.
- Зато как сработало-то. - довольным голосом усмехнулся каким-то образом нетронутый Кассагир. - Слушай, Фист, а ты был прав, на раз действует...
Горящие глаза Синдры прожгли всех товарищей по очереди. "Я вам всем там, наверху, отвечу," - зловеще улыбнулась она.
- Не хотела бы вас прерывать, господа... - раздался вдруг тихий голос Офелии.
Все разом обернулись на нее - она смотрела на разгорающийся очаг колдовского огня у стены.
- ...но у нас сейчас будут проблемы намного больше. - меланхолично и почти обреченно закончила она. - По-вашему, стазис здесь висел просто так?
Повисла звенящая тишина.
Группа молча смотрела, как колдовской огонь, охвативший уже всю боковую стену, начал принимать невнятную форму. Отдельные языки пламени сливались в один, разбросанные огоньки соединялись в пламя, которое будто конденсировалось в нечто материальное. Это зрелище было в чем-то завораживающим...и в то же время Фистанд понимал, что он не хочет увидеть то, что из этого появится.
Спустя полминуты приключенцы наконец смогли различить нечеткую форму четырехлапой твари, очень отдаленно напоминающей пса. Тварь состояла целиком из энергии колдовского огня, который каким-то непостижимым для Фистанда образом составлял ее плоть.
- Моровой зверь. - в звенящей тишине раздался обреченный голос Кассагира. - В Чумных землях видел парочку.
- Насколько все плохо, от одного до десяти? - нервно спросил Вулгрим, не отрывая глаз от зверя.
- Дай-ка прикину...пятнадцать из десяти.
Фистанд мрачно поднял меч.
- Все знают, что делать? - стальным голосом спросил он.
- Мне, например, - ничего, - усмехнулась Синдра. - Как и ей, думаю, - показала она на Офелию.
Фистанд кивнул и хотел ответить, но его ответ был заглушен почти демоническим смехом твари, злобно скалившейся на группу.
Противники смотрели друг на друга. Фистанд понимал, что если он не нападет первым, зверь сделает это сам...но он боялся. Тварь действительно была ужасной.
Он посмотрел на своих товарищей. Синдра и Офелия были относительно спокойны - наверное, из-за того, что как раз им-то сражаться и не стоит. Кассагир твердо стоял, смотря на тварь,но его руки заметно дрожали. Мирасента дрожала всем телом и явно не хотела сражаться. Вулгрим с мрачным видом смотрел в лицо зверю.
Он снова посмотрел на тварь - как ни странно, она пока не нападала: видимо, она наслаждалась страхом жалких существ перед ней. Он боялся ее...но если он не пойдет в битву первым, то кто? Больше некому. Больше некому. - раздалось эхом в его голове. Он должен защищать своих товарищей. Должен.
Преобразившись в лице, Фистанд с железной решимостью делает шаг вперед и взмахивает мечом. "Иди сюда, тварь," - с вызовом процедил он сквозь зубы. Война - общий язык всех существ...
И действительно, зверь принимает вызов и, оскалившись в предвкушении, бросается на воина.
Фистанд быстро понял, что бой будет тяжелым - хоть воин и увернулся от первого рывка твари, она быстро пришла в себя и неожиданно изрыгнула в его направлении мощный сгусток колдовского огня, пробивший Фистанду наплечник. Плечо тут же отдалось неприятным жжением, но несмотря на это воин устоял на ногах и, издав боевой клич, рванулся на противника.
Завязывается короткая схватка, в результате которой Фистанд наотмашь наносит насколько мощных ударов по морде зверя - тот, однако, не впечатлился и снова отбросил воина мощным ударом лапы. Не обращая внимания на боль, Фистанд снова встает и, встав в защитную стойку, ждет очередного броска зверя; однако он, внезапно получив сильный удар в спину, резко теряет к воину интерес и разворачивается на обидчика - Мирасенту. Момента
Мировоззрение Хаотичная-добрая.
Внешность Свитана с самого детства было красивой девушкой с мягкими и приятными чертами лица. Её рыжие волосы сводили с ума множество мужчин. Многие пытались добиться её расположения, но её сердце навсегда было подарено Суне.
Свитана родилась в трущебах Невервинтера. Родители любили её и даже их низкое положение не помешало им вырастить добрую и веселую девочку. В младенческом возрасте местная старуха предрекла её покровительство Суны, за её рыжие волосы и красоту, наставив родителей обучить Свитану молиться именно этой богине. Когда ей было семь лет на город обрушился Мор, оставив ещё маленькую Свитану сиротой. Её всю в слезах нашел служетель храма, пришедший забрать тела её родителей. Он отвел её в один из временных приютов организованных при храме. Она постоянно оплакивала своих родителей не переставая молиться Суне. Однажды священник настоятель увидел как Свитана пыталась исцелить пораженную мором женщину которой оставалось жить совсем не много. Из её рук струился свет, выкрикивая слова молитвы Свитана плакала не в силах помочь умирающей. Пораженный священник понял что у девочки есть дар магии и большая вера в богов, что дает ей возможность быть проводником их силы. После этого случая Свитану отправили обучаться и развивать свой целебный дар в паладинский орден Огненной руки. И хоте поклонение Суне было среди них не в почете, целительские способности Свитаны позволили ей наконец добиться уважения и статуса полноценного клирика. Уже в 15 лет её стали брать на задания ордена, где уже в бою с еретиками и демоно-поклонниками, с толпами живых мертвецов, и их проводниками личами и некромантами, она показала себя как незаменимый член отряда. Без её целебного дара орден потерял бы множество своих войнов.
Несколько месяцев назад, отряду Свитаны было поручено помешать культу Красных магов призвать ужасного демона из нижних планов. Обычное задание обернулось катострофой. Пробившись в главный зал паладины оказались в ловушке. Призыватели натравили на них полчища демонов низших каст и летающих тварей дышащих огнем. Времени на уничтожение камня призыва, средоточия магической силы открывающей портал между мирами, практически не оставалось. Однако Свитана продолжала лечить раненых вместо тога чтобы уничтожить камень. Старший паладин Тарос ценой своей жизни уничтожил камень. Многие умерли в тот злополучный день. Все стали винить Свитану в случившемся, она так и не смогла убедить Старший совет , что исцелять раненых и поддерживать защитные заклинания, это единственное , что она могла сделать тогда. Не смотря на то, что Свитана была в почете у старших паладинов(многие из них были даже любили эту красивую девушку) она была изгнана из ордена с сохранением всех привилегий, и с хорошим рекомендательным письмом.
Свитана не видела себя в искателях приключений или в разбойничьей банде, поэтому она пошла в служение Лорду Невемберу и городу людям Невервинтера, своей родины. И сейчас она в авангарде любых сражений во славу Невервинтера. Не раз она спасала жизни других героев. Её охотно берут на различные задания, в глубины темных подземелий и на мрачные кладбища, в непролазные джунгли и морозные горные вершины, потому, что знают -Свитана своей божественной силой всегда осветит им путь к сокровищам , славе, и богатству!
PING: 4589 SEND: 32 (32 unpacked) RECV: 6783 (189405 unpacked)
2. Возраст: 117 лет.
3. Раса: Илиитири (дроу / темный эльф).
4. Класс: Рейнджер.
5. Внешность: Как и все дроу, Киммуриэль не слишком высок, его рост едва ли достигает 170см. Он довольно изящно и хорошо сложен. Цветом кожи Киммуриэль также ничем не отличается от своих сородичей – обсидиановый «загар» эффектно выделяется на фоне белоснежных прямых волос ниспадающих на плечи. У эльфа достаточно острые хорошо очерченные черты лица: ярко выраженные скулы, точеный подбородок, прямой изящный нос. Глаза чуть раскосые, с радужкой непривычного для темных эльфов "лавандового" цвета. Взгляд сосредоточенный, в них никогда не плещется вся гамма чувств. Губы достаточно аккуратные в меру тонкие, уголки всегда опущены, их никогда не трогает даже садистская улыбка, столь характерная для кровожадных дроу.
6. Мировоззрение: Хаотичный нейтральный. Сильванит.
7. Биография: Дом Облодра, третий в иерархии правящих домов Мензоберранзана, когда-то был едва ли не самым опасным, поскольку его члены владели псионическими силами или магией разума. В Смутное время, когда вся магия Фаэруна вышла из под контроля, способности Дома остались неизменными. Кьорл Одран, Мать дома Облодра, решила воспользоваться полученной возможностью упрочить свое положение в иерархии, и даже открыто выступила против Матери Бэнр, Матери первого по счету дома и по сути правительницы Мензоберранзана.
Однако удача и богиня Ллос находились отнюдь не на стороне третьего Дома. Смутное время закончилось, и магические силы вновь стали послушны, а псионические дали сбой. Дом Облодра был уничтожен. Дворец вместе с теми обитателями, до которых не добрались призванные из Бездны тенар’ри, утянула в гигантскую расщелину Клорифту огромная тварь, воплощавшая гнев Паучьей Королевы…
Но не всех членов семьи постигла смерть. Кеммуриэль, 17-летний наследник, бежавший из дома после нападения и выживший в бесчисленных туннелях андердарка благодаря своим способностям в псионике, выбрался на поверхность прямо к лагерю лесных эльфов Кортмантора. Когда Киммуриэля доставили в Мит-Драннор, в нем быстро заметили то, что отличало его от сородичей. В нем была искра. И эльфы начали тренировать его, как физически, так и духовно.
Киммуриэль - рейнджер, но в любой ситуации повинуется собственному разуму, его решимость трудно нарушить, поскольку он в меньшей степени, чем его сородичи (не говоря уже о расах, которым свойственно более явное проявление чувств), подвержен эмоциям – в его действиях всегда присутствует холодный расчет. Дисциплина, как умственная, так и физическая, является основой всей его силы. Рэйнджер никогда не пренебрегал упражнениями, он не стремился быть сильнее, но скорость, выносливость и силу воли развивал, наряду с умственными способностями. Острое чувство ненависти ко всем жителям поверхности характерное для дроу, не завладело Киммуриэлем, но и не обошло его стороной. Даже сотни часов, проведенных в медитации, не сделали дроу невосприимчивым к треволнениям тех, чей век быстротечен. Рейнджера всегда волнует судьба простых людей, если Киммуриэль видит несправедливость то старается помочь, но сначала он оценит ситуацию, а только потом, исходя из нее, примет решение. Киммуриэль переживает за тех, кому помочь не в силах, но не более. Киммуриэль очень любит лес, его ярко-зеленое убранство, мягкую траву стелющуюся по земле. Воздух напоенный запахом трав и разогретой солнцем древесины. Но если лесу грозит опасность, то рейнджера переполняет гнев, и тот становится существом лишенным жалости и сострадания. Все кто знают Киммуриэля искренне не советуют кому-либо причинить хоть малейший вред местам, священным для рейнджера. Именно поэтому дроу выбрал Сильвана своим божеством покровителем. Того, кто борется против вырубки лесов, изгоняет болезнь везде, где найдет её, защищает деревья и иные растения везде, где возможно. уничтожает огонь и тех, кто его применяет.
8. Цель пребывания в игре: Однажды слухи о кольце ужаса дошли до острых ушей лесных эльфов, и дроу, уже не юношу, а мужчину, отправили в Протекторат с миссией разузнать как можно больше. Однако Его Величество Случай может спутать карты даже такому воину, как Киммуриэль, и когда эльф подплывал к городу, его корабль был атакован драколичем, принадлежавшим могущественному личу Валиндре, чьей целью было порабощение всего Фаэруна. Киммуриэль решил, что лучше разобраться с врагом сразу, пока тот не набрался могущества и не стал угрожать, ставшему для дроу родным Мит-Драннору.
Все началось очень давно, когда нынешний Фейрун был еще прошлым Фейруном. Хотя, что значат годы для морей и континентов. Войны происходили всегда. И всегда, когда во время битвы, лезвия мечей встречались с топорами, где-то в тылу, маги готовили, новые заклинания, способные повернуть ход битвы вспять.
Не все маги в то время разделяли новаторские подходы и именно поэтому одного из них отправили куда-то в горы к Долине Ледяного Ветра. И сказали ждать там дальнейших распоряжений. И вот однажды этот маг (он и в свое-то время не любил, когда его упоминают по имени), вдруг подумал, и выразил во всеуслышание свои мысли, типа, а чего это я, такой могучий, мягко сказать, волшебник, трачу тут свои немыслимые силы впустуя?
Остальным обитателям Берега мечей послышалась несколько иная трактовка, а до Амна вообще донеслось лишь «..уя!». Но это заставило всех задуматься.
Маг призвал на свою сторону темные силы и в поисках суперсолдат начал насильно скрещивать между собой все возможные виды живых и неживых существ. Наиболее жизнеспособные гибриды отправлялись на войну и там доблестно погибали, нежизнеспособные отправлялись к отвесной скале и оттуда сбрасывались вниз.
Уже внизу, под скалой, Лоботрог узнал, что армия мага разбита, а самого мага предали какой-то жуткой каре. Говорили даже, что его превратили в бронзового мальчика и отправили в другой план, в какую-то Бельгию, вечно стоять и справлять малую нужду. Но в это мало кто верил.
Тем временем годы шли, существа под скалой начинали приходить в себя, создали собственную цивилизацию, научились пить, курить и материться. И Лоботрог понял, что пора отправляться в путь. Куда именно лежал его путь, он, конечно же, не имел ни малейшего понятия. Он обошел многие города, в которых основным его занятием было срезание кошельков с пояса зазевавшегося прохожего.
Несмотря на то, что он был полуорком, остальных составляющих его расы никто толком не знал, даже он сам. Невысокий рост (для полуорка), шерсть на ногах и склонность к воровству выдавали в нем порулослика. Длинные уши, которые он пытался скрыть – эльфа. Излишне темная кожа… Впрочем, перечислять можно было долго.
Тем не менее, все эти особенности слепили из него того, кем он и стал. Люди не слишком часто видели воров среди полуорков, поэтому его клыкастая физиономия не вызывала особого опасения. Так он и перебивался, пока не узнал о трудностях в Невервинтере.
Лоботрог, несмотря на кажущуюся наивность, понимал, что если кому-то где-то плохо, то обязательно кому-то от этого должно быть хорошо. Поэтому он собрался и отправился покорять неведомый для него Невервинтер.
Он не стремился восстановить справедливость, он не стремился помочь страждущим. Он – обычный авантюрист, который в первую очередь ищет выгоду для себя. Но при всем при этом, в нем есть еще и что-то человеческое – он не может стоять в стороне, когда трое избивают одного… Собственно, после этого и началось его приключение в Невервитере.
Мировоззрение.
Меральда относится к миру как к чему-то настолько огромному и непостижимому, что ничто не может считаться абсолютной правдой или неправдой- в чем она убеждалась уже много раз. В целом ее мировоззрение нейтральное доброе. Доброту ей привил отец, своеобразный нейтрализм- мать. Однако не смотря на столь открытое сознание, она является клириком Селун. Прохладный свет звезд и луны всегда завораживал ее мысли и еще больше погружал в гармонию со всем окружающим. Меральда очень любит животных и природу- тоже след влияния ее отца. Поэтому она часто бывает окружена своими друзьями- в основном, лесными существами.Самую крепкую дружбу водит со своей любимой кошкой Бусей и псевдодраконом Чардолаксом. Оба они любят коротать вчера у нее на коленях под тихое чтение священных текстов и трактатов. Не сказать, что Меральда фанатична- скорее, достаточно набожна, и интересуется также и другими религиями, но только из любопытства. От Селун у нее есть небольшое дарование- она по желанию может заставить светиться бело-голубыми узорами свои одежды, хотя многие думают что это дар Эйлистри. Она, конечно, не имеет ничего против этого божества, но никогда не танцевала в ее честь.
Детство и юность.
Меральда родилась в семье женщины человека и лесного эльфа. В то время ее отец жил со своими сородичами в Лунном лесу, а мать в городе Серебристая Луна. Харион (отец) патрулировал южные границы леса, не смотря на то что это самая спокойная его часть. Как-то он со своей группой заехали в Серебристую Луну из-за травмы одного из следопытов. Они решили остановиться в городе на пару дней и вот, проходя по улице он встретил свою будущую супругу. Не смотря на свою застенчивость он быстро завязал с ней разговор и познакомился с Сариндой (мать). Кто знает, может сама Селун помогла ему в этом? Так или иначе, после обратной дороги в Лунный лес и прощания с ним он вернулся в Серебристую Луну и женился на Саринде. Хариона часто влекло в леса, и время от времени он отправлялся на охоту и просто побродить по чаще. Он любил наблюдать за Слезами Селун- звездным облаком рядом с луной. Харион почитал Селун как божество, помогающее ему в путешествиях, и Меральда позже переняла у него это верование. Саринда же была простой горожанкой- не из высших слоев, но и не из бедняков. Занималась ювелирным делом в своей семейной мастерской, каким-бы странным это занятие не казалось для женщины. Дела шли с переменным успехом, но их семейная пара могла позволить себе ребенка- и через время он у них появился, любимый и желанный. Обычно бывает, что воспитанием детей в семье занимается по большей части мать, но только не в этом случае- любовь отца Меральда ощущала с первых дней жизни особенно горячо. Они любили проводить время вместе, и Харион передавал свой свободолюбивый дух (однако, не мешавший ему быть семьянином), который дочь впитывала как губка. Он показывал ей созвездия, учил передвигаться по лесу и общаться с дикими животными. Последнее получалось у Меральды особенно хорошо. Но не только отец занимался дочерью- Саринда обучала дочь грамоте и хорошим манерам, прививала любовь к порядку и чистоте. Позже это поможет ей в её лекарском призвании.
В 20 лет она поступила в местный храм в качестве помощницы и лекаря, стала более углубленно изучать теологию. Воздавая молитвы Селун она просила ее о снисхождении ко всем странникам в их путешествиях. Её желание помогать людям росло, и через год она узнала о трагедии в Невервинтере. Еще не представляя, какие ужасы таит Хельмова обитель, куда направляли всех больных колдовским мором, она направилась в свое первое путешествие, неся другим свое искусство целительства и сострадание. Прибыв в Невервинтер и немного освоившись, Меральда поспешила в обитель- там и начались ее приключения. Она часто с любовью вспоминает о своем доме, и мечтает посетить его когда-нибудь, увидеть родных. Но чувство долга пока не отпускает ее в Луруар, и она остается помогать больным как физически, так и духовно. Когда Меральда ясными ночами смотрит на Слезы Селун, иногда ей кажется, что Харион тоже смотрит сейчас на них, обняв Саринду.
Шагра- потомственный пират, ее отец и мать были корсарами и очень даже неплохо зарекомендовали себя на Побережье Дракона. Ранние годы своей жизни Шагра провела в городе Вестгейт, где она вместе с матерью проживала в портовом районе, и уже с малых лет была очарована морем. Эти обстоятельства отразились на выборе юной Шагры своего жизненного поприща. Конечно же, она мечтала стать пиратом!
В пятнадцатилетнем возрасте Шагра приобщается к морскому делу, она поступает на службу к своему отцу. На то время ее отец командовал флотом из трех пиратских кораблей, одним из которых командовала ее мать. Сам флот был частью пиратской банды «Синий Рассвет», что промышляла в водах Дрэгонмира. Шагра обладала всеми качествами необходимыми для нелегкой жизни в море, сильный характер, отчаянно дерзкую храбрость и от природы очень крепкое тело. Но у нее были и существенные недостатки, которые подчас доводили до бешенства суровых родителей. Вольная жизнь быстро разбаловала Шагру, в ней поселилась страсть к азартным играм и кутежам. Дерзость стала преобладать над храбростью, и порой ее выходки превращались в причину беспокойства всего экипажа. Она постоянно нарушала корабельные правила, чем иногда вызывала недовольство со стороны команды, ведь в отличии от них капитан не мог позволить пустить в ход всю строгость наказания к собственной дочери. Помимо всего прочего, Шагра иногда позволяла себе поступать легкомысленно по отношению к ситуации. К примеру во время исследования древних катакомб, где всегда есть шанс найти немного сокровищ, приглядываясь к возможным ловушкам, она обнаруживает подозрительный выступ в камнях, внимательно исследовав его, становится очевидно, что перед ними именно ловушка, которую необходимо обезвредить. Но ведомая своим неудержимым любопытством, вместо того, чтобы обезвредить опасный механизм, она попросту приводит его в действие, лишь для того, чтобы узнать, что именно произойдет и на сколько опасна эта система. Стрела в ногу себе или кому-то то из членов команды, стали обычным явлением в подобных экспедициях. Умилятся чайками во время сражения, это было в ее духе. Но как бы то ни было, Шагра успешно поднималась по ступенькам пиратского ремесла, она была прирожденным пиратом, и по этому быстро заслужила уважение среди пиратского общества. Удача благоволила там где находилась Шагра, словно сама Тимора следует по ее пятам, и этот удивительный факт не мог быть не замечен командой. А благодаря своей веселой натуре она всегда умела разбавить угрюмую и скучную атмосферу на борту.
Шагра выросла здоровой и сильной девушкой. Не смотря на ее массивное телосложение, что было заслугой текущей в ней орочьей крови, она сохранила удивительную ловкость и прыткость.
Волею судьбы в руки Шагры попался любопытный фолиант, на страницах которого она обнаружила необычайной красоты гравюры различных регионов Фаэруна. С этого момента у Шагры родилась новая мечта- увидеть своими глазами весь этот прекрасный мир со страниц. После чего она стала частенько отправляться в путешествия, по суши или по морю, иногда в компании друзей, но это всегда была целеустремленная идея навестить один или несколько городов, что изображены в книге. Каждый раз она возвращалась с множеством впечатлений, которыми постоянно делилась с командой. Во время этих путешествий она и получила прозвище Проныра, за свое стремление выискивать приключения в дальних краях.
После смерти родителей, на тот момент Шагре исполнилось двадцать четыре года, она возглавила один из кораблей. Чтобы преодолеть тоску, она со всей душой отдалась пиратству, и пять лет уже не покидала пределов Побережья Дракона.
Однажды группа кораблей среди которых было судно Шагры попала в заварушку, после которой команде пришлось очень долго отсиживаться на Пиратских Островах ремонтируя корабль. В это время у Шагры Проныры вновь загорелось неутолимое желание отправится в далекое путешествие по Фаэруну, и в следующий раз когда команда добралась до Берега Дракона, Шагра назначила нового капитана на свой корабль...
-И куда вы теперь? -спросил новый капитан.
-В Невервинтер.- Ответила Шагра стоя перед столпившейся командой провожающих пиратов.
-Но почему в Невервинтер?
-Он следующий на странице!- улыбнулась Шагра.
-Но зачем вам уходить?! У вас же есть свой корабль, почему бы не отправится на нем?
-Возможно там меня ждут другие приключения, совсем не те, что в море...- Шагра посмотрела вверх, как будто произнося молитву Тиморе. -По крайней мере я надеюсь на новые приключения.
-А богатства?- воскликнуло несколько человек.- Что вы найдете в этом забытом городишке?- продолжил один из моряков.
-Богатства?- ухмыльнулась Шагра слегка прищурив глаза. - Вам ли не знать, богатства лежат рядом с приключениями!
Девиз: «Сарочка решает!»
Прозвище «Мухомор» - дань тем славным северным боевым традициям, что блюдет сей могучий старик.
В его торбе всегда можно найти горсть сушеных мухоморов, зачастую они болтаются и на поясе. А то специфичное амбре, которое его окружает – не что иное, как продукт переработки организмом мухоморного отвара.
И пусть вас не вводят в заблуждение его седины, малый рост и тщедушное тело, будьте уверенны – перед вами истый нордический берсерк!
Его подлинное имя Свендеслейв, и оно овеяно славой. Правда Мухомор иногда сомневается по части имени, но со славой всё точно. Разобраться тут нелегко, и дело даже не в склерозе. Ведь старик многое пережил, многое видывал, и еще больше слыхивал – тут кто угодно напутает. Так что замена мест, событий, и действующих лиц в его рассказах простительны с учетом диеты и почтенного возраста.
Например, он может поведать, как только что рожденным младенцем его нашли под телом повешенной матери, и тут же со слезами умиления вспомнить, как матушка доила козочку на ферме. Какова бы ни была его реальная биография, одна вещь известна точно: следование кулинарным заветам предков позволило чахлому большеголовому человечку стать вровень с героями севера.
За многие годы мухоморный отвар стал частью его естества, необходимой составляющей обмена веществ. Сейчас он принимает его постоянно, или заменяет сухими грибами, ведь вспомнить и наварить пойло заранее – та еще задачка. Стоит ли говорить, какое преимущество дает ему это перед прочими воинами? Они входят в берсекеранг, а Мухомор из него просто не выходит! Сталь ломается о костлявое тело, стрелы просто пролетают мимо. Реальность он воспринимает как сновидение, а терять ему нечего кроме артрита и безумия.
Рассмеяться без причины или расплакаться для Мухомора в порядке вещей. По правде сказать, чаще всего он даже не понимает, где находиться, а когда приходит в себя, сразу выхватывает меч и лихо машет вокруг. Не удивительно, что в его друзьях задерживаются только ловкие ребята. А как он ценит свой меч! «Моя Сарочка» любовно называет он его. При этом постоянно теряет, незаметным для себя образом раздобывает новую Сарочку, и их любовь от этого не страдает.
История его появления в Невервинтере не менее туманна, чем остальная биография. Какое ему дело до войны, что здесь идет, также непонятно. В любом случае, враги города должны знать: им есть чего опасаться, пока в Фаэруне растут мухоморы.
Раса: полуэльф
возраст: 32 года
2. Мировоззрение: упорядоченно-нейтральной (истинный нейтрал);
3. Биография (описание детства/юности):
В один из прекрасных дней весны в семье лесника, заведующего охотничьими угодьями близ Порта Лласт, произошло прибавление, на свет появилась девочка, чью головку украшали вразнобой торчащие волосики красного цвета. Это было единственное ее отличие от всех остальных сверстников - детей полуэльфов, но кому-то показалось, что цвет ее волос был знаком самой Сан. Поэтому, ее появление на свет, несмотря на то, что в семье больше не было детей и конечно родители ждали мальчика, было воспринято довольно радостно.
Девочку назвали Лэя, и, хотя она во всем помогала матери по хозяйству, но с тех пор как ей исполнилось пять лет и она научилась уверенно держаться в седле, при любой возможности старалась ускользнуть в лес с отцом. Впоследствии, ближе к двенадцати годам эти отдельные вылазки превратились в повседневную часть ее быта.
Ее отец был добрым человеком и простым по-характеру, к моменту рождения Лэи он уже обладал достаточным жизненным опытом, его голову и бороду начинала белить седина, поэтому он был рад обществу внимательной помощницы, обладающей острым глазом, в лице своей дочери.
Мать Лэи – эльфийка по происхождению, имела утонченные черты лица, грациозная в своих движениях она была прямой противоположностью простоватому мужу. Всегда спокойная и рассудительная она осталась в памяти Лэи очень красивой и молодой.
Да, так случилось, что то время, пока Лэя была с родителями, истекало ровно в день ее совершеннолетия.
Это произошло внезапно, в жизни Лэи наступила двенадцатая весна и в семье лесника шли приготовления к празднованию дня рождения дочери, поэтому в тот день отец ушел в лес один, а Лэя осталась помогать матери по хозяйству.
Однако, в тот вечер, они пошли спать так и не дождавшись отца. Лэя долга не смогла сомкнуть глаз, пока не услышала знакомой лошадиной поступи во дворе, а затем тяжелые шаги усталого отца. Проснувшись рано утром она хотела, пробраться в его спальню, где он уже не смог бы уйти от расспросов по поводу своего длительного отсутствия.
Войдя в его спальню, Лэя увидела, что отца нет, а мать тихо сидела в углу и занималась рукоделием при тусклом свете свечи. Она была как всегда спокойна, но ее скованные движения не могли не выдавать внутреннего напряжения. Лэя тут же обернулась в сторону прилегающего подсобного помещения, дверь которого в это утро была открыта. Войдя туда Лэя обнаружила, что на стойке доспехов отсутствует отцовская кираса и длинный меч. Она бросилась в лошадиное стойло, но и там никого не было, отец уже уехал, забрав обе лошади. Это означало только одно, он отправился в долгую дорогу и эта дорога была опасной.
Занимаясь домашними делами, они с матерью так и не перекинулись словом по поводу отъезда отца, не допуская любых негативных мыслей. Время летело стремительно, наступил поздний вечер, но спать никто не шел, находя себе все новые занятия.
Наконец, из сумрака ночи показался всадник на вспененном коне, это был отец. Спрыгнув с коня и вбежав в дом, он сухо скомандовал "Собирайтесь, у нас не более двух минут, корабль уже ждет ..."
В это время, во дворе дома послышалось какое-то шарканье…
Дальше Лэя не помнила всей хронологии событий, видомо, она выбежала из дома в след за отцом, во дворе он остановился, напротив него стояли три незнакомца в черных плащах, на голове одного из них был одет красный капюшон.
Человек в красном капюшоне заговорил первым «Я рад тебя видеть в добром здравии Рэдлин. Может пригласишь старого друга в дом, ты всегда мечтал о тихой уединенной жизни, верно?»
Странно, но всегда уверенный в себе, волевой и сильный, мой отец стоял с абсолютно отстраненным видом, неужели он совсем не ожидал увидеть этих людей, которые были ему знакомы и называли его по имени.
"Рэдлин, я наставаю …" речь незнакомца в капюшоне прервал тихий свист стрелы, которая вонзилась в его грудь чуть выше солнечного сплетения. Лэя оглянулась и не поверила своим глазам, позади них стояла ее мать держа в руке лук с натянутой тетивой. В тот же миг Лэя услышала крик, обернувшись она увидела последствия смертоносного удара отца, одним ударом он разрубил двух оставшихся спутников человека в капюшоне. Нет, он не был потерян, вероятно у него был план действий.
-"Натаниэль, мой конь еще пробежит несколько миль, но нести он сможет только одного ..."
-"Лэя, скорей на коня и скачи в Порт Лласт, найди капитана "Королевского грифона" ... Скорей!", - прокричала мать.
Лэя сама не поняла как взобралась на скакуна, но тут краем глаза она увидел как отца обступила группа вооруженных людей, она попыталась что-то сказать матери, но та, видя ее взгляд, лишь промолвила "Пожалуйста дорогая, не дай им себя убить", после этих слов она пришпорила лошадь и Лэя стала быстро удаляться во мраке ночи, гонимая страхом и незнакомым чувством новой, взрослой жизни.
В Порте Лласт она нашла корабль "Королевского грифона" и стоявший рядом с трапом человек в расшитом камзоле сам позвал ее "Лэя, а где Рэдлин и Натаниэль?", но девочка смотрела на него пустыми глазами отчаянья. Он принял пассажирку, которая, к слову, тут же свалилась в горячке.
Но, на этом напасти не закончились, не успел корабль выйти из порта, как поднялась сильная буря и корабль был разбит.
Чудом, девочка выжила в этот шторм, как будто неведомая сила не отпускала ее из этих мест ...
Так, волею судьбы Лэя оказалась в Невервинтере, где прибилась к группе актеров бродячего цирка, расположившихся в городе на ближайшие несколько недель, но какова будет ее дальнейшая судьба она еще не знала, но с того времени она не расставалась с кинжалом, который мать успела пристегнуть ей на пояс той злополучной ночью.
4. Цель пребывания в игре: изучение мира Фаэруна, путешествие, совместное прохождение квестов, общение.
5. События связывающие вас и игру: возможно стремление к некому ролевому отыгрышу, но никак не погоня за уровнями, вещами и убер-билдом.